Она чмокнула Ульяну в морщинистую щеку, та приняла поцелуй холодно и только едва заметно кивнула. Кивок этот означал, что речь дочери услышана, но вряд ли его стоило принимать за согласие повернуть время вспять.

Работать Саша сегодня не планировала. Все тексты она отправила ещё позавчера, деньги ей перевели на карту, новых заказов пока не было, поэтому едва родители ушли, она выключила телевизор на кухне, а в своей комнате снова щёлкнула пультом. Нашла другой канал – без юмора и громкой музыки.

– Надоела вся эта мишура, – прокомментировала она для бабушки, как раз вошедшей в комнату следом. Ульяна кивнула, этот кивок точно был осмысленным и однозначным проявлением согласия с внучкой. Но вслух Ульяна сказала другое:

– Я не хочу…

– Не хочешь балет? – переспросила Саша. – Давай переключу…

И нажала на кнопку. Из телевизора снова полетели отрежессированные взрывы зрительского хохота.

Ульяна рассматривала моргающую гирлянду. В родительской комнате стояла большая искусственная ель серебристого цвета, увешанная синими шарами, а свою комнату Саша украсила только бегающими огоньками и поставила в высокую цилиндрическую хрустальную вазу еловую лапу с настоящими шишками, но без прочих украшений.

– Ёлка? – спросила она.

– Да.

– Значит, Новый год?

– Новый год, – подтвердила Саша.

– Я не хочу, – повторила бабушка, и Саша поняла, что и в первый раз, и теперь она говорила не о телепередаче.

– Я тоже не хочу Нового года… Всё будет так же, как прежде…

– Здесь не хочу… – хрипло произнесла бабушка.

– Ты не хочешь праздновать здесь? – Саша подошла к бабушке ближе, прикоснулась к её плечу. – А где хочешь?

– Дома, – глухо и трескуче ответила Ульяна, и вдруг лицо её просветлело, а в глазах заиграли озорные огоньки; она смотрела на Сашу и улыбалась.

– Что? – непонимающе переспросила девушка, но взгляда не отвела и почувствовала, что тоже начинает улыбаться.

– Давай убежим, – подмигнула бабушка.

– В Варкинск? – спросила Саша. Слово заставило Ульяну задуматься, по лицу её пробежала тень, вероятно, из памяти название городка стёрлось.

– Домой, – повторила она.

Саша глянула на часы: ещё нет и восьми. Если вызвать такси, то за два с половиной, максимум за три часа они должны успеть доехать до Варкинска. В такое время такси лучше вызывать заранее. Саша вбила в приложении маршрут – стоимость повышенная, но не шокирующая – и нажала на зелёное поле сенсорного экрана. «Заказать». И только хотела начать собираться, как телефон пиликнул: машина найдена, время ожидания – 1 минута.

– Ну конечно, – проворчала Саша, – если бы мы прели в шубах у порога, приложение бы разыскивало машину целый час!

В ускоренном режиме Саша бросала в сумку недавно привезённые бабушкины кофты и другие носильные вещи. Несмотря на спешку, несколько раз проверила: все ли таблетки на месте? Сама оделась наспех, Ульяну тоже незачем сильно кутать: в такси тепло, поэтому пальто Саша просто накинула бабушке на плечи.

– Раскладка! – вдруг вспомнила она. Положив блистеры и стеклянный пузырёк с таблетками, Саша всё-таки забыла о пластиковой коробочке, разделённой на ячейки. Она прошла в сапогах на кухню. Время ожидания можно оплатить, не страшно, главное, чтобы таксист дождался, предновогодний вечер – время нервное и дорогое. Стартанёт к новым клиентам, даже не предупредит. Спустятся Саша с бабушкой, а машины уже и нет. Саша выглянула в окно: какой-то автомобиль стоит у подъезда. Номера не видно, но, вероятно, это их такси.

Забирая с подоконника раскладку с таблетками, Саша увидела несчастный камамбер, выложенный Юлией Алексеевной из холодильника.