– Агния! Что здесь происходит?!

А вот и дядька Черномор.

Вперед вышел мужчина в блестящих доспехах. Высокий, статный, внушающий страх и трепет. Седина в бороде и на висках, морщины под яркими голубыми глазами выдавали его мудрость и возраст.

– Черт, – прошипел Богатырев сквозь зубы.

Он при приближении Черномора приосанился и огляделся, видимо ища пути отступления. Я на всякий случай храбро спряталась за студенческой голой, расцарапанной спиной и прикинула успею ли добежать до озера или меня прежде поймают. Но даже дернуться не успела, как Богдан заорал, кидаясь навстречу мужику в доспехах, и таща за собой меня.

– Отец! Нечисть распоясалась совсем! Схватили меня, когда я к вам с маменькой возвращался! Утопить хотели, проклятые!

Черномор сбился с шага и утратил весь свой устрашающий вид, пялясь на Богдана невысказанным вопросом: «А это еще кто?»

– Отец, это же я! Богдан! – продолжал разыгрывать то ли трагедию, то ли комедию Богатырев. Я вертела головой, переводя взгляд с него на мужика, пытаясь понять, что происходит.

И похоже не только я не понимала, что несет Богатырев. «Черномор» тоже хлопал глазами и недоумевал.

– Богдан! – настойчиво повторил парень и поиграл бровями, будто говоря: «Ну вспоминай же, батя!» Батя был бы рад вспомнить, где нагулял двухметрового лося в молодости, но вспоминалось ему плохо. – Твой сын! Восьмой!

– Князь-батюшка, сына колдуньи Боряны изловили! – решила вмешаться в игру одного актера местная ведьма. – Воде его хотели придать, как было завещано великой Ягой!

Брови Черномора, который оказался местным князем, поднялись к линии волос, взгляд, обращенный к Богдану, который продолжал строить ему рожи и подмигивать, посветлел и он выдал:

– Да кого ж ты изловила, старая?! Сын это мой!

– Богдан, – подсказал Богатырев.

– Помню я, – огрызнулся Черномор.

– Как сын? – поразилась Агния. – Иномирец это. Ты посмотри, княже, как он выряжен!

– Какой иномирец?! – взревел князь. – Я его отправлял…

– В Лукоморье, – подсказал Богдан, перебив мужика. Тот снова перевел на него предупреждающий взгляд.

– Именно, – подтвердил он, несмотря на пламенные взгляды. – Он там…

– Учился, – продолжил Богдан, за что схлопотал подзатыльник.

– Учился ратному делу, – переиначил князь, пока сынок растирал макушку. – Я забираю его.

– Как же, княже?! – возмутилась Агния. – Сын Боряны это – точно тебе говорю! Волшбой от него Кощеевой так и веет!

– Ты что, старая, перечить мне будешь? – гаркнул князь. – Думаешь, я сына своего не признаю?! – Я от смеха фыркнула, и Богдан ударил меня локтем под ребра, мигом стирая улыбку. – Ты княжича Залесья утопить пыталась! Скажи спасибо, что милую тебя! Да возноси хвалу богам, что я мимо проезжал и уберег тебя от ошибки!

Князь этот производил впечатление сильного, безжалостного, решительного правителя, поэтому не только я испугалась, но и ведьма отступила, хмуро и все также с подозрением поглядывая на Богдана.

– За мной! – гаркнул князь на парня.

Богатырев от страха сглотнул и поплелся следом, продолжая поглядывать по сторонам.

– Даже не думай, парень, – предупредил тихо князь, поравнявшись с Богданом, который продолжал волочь меня за собой сколько бы я ни упиралась и ни пыталась разжать его пальцы на запястье. – Только дернешься, мои бойцы тебя тут же уложат.

– Угу, – обреченно вздохнул Богдан. – И куда вы нас?

– В терем. Поговорим, – сказал мужик и перевел взгляд на меня. – А эту зачем за собой тянешь? Отпусти на волю бесовку. На кой она тебе сдалась?

Богдан задумался над ответом.

– Жена это моя, – выдал он, в конце концов, гениальное.

Я начинаю бояться этого парня: почему у него все мысли вокруг женитьбы вертятся? Хотя, наверное, «училка это моя» звучало бы не так представительно.