…А просыпалась лениво, долго и нежно.

– Как ты относишься к тому, что я дерусь?

– А как ты относишься к тому, чтобы использовать меч вместо лопаты? Он затупится или сломается, но толку будет мало. Оружие нужно для боя. Так же и с тобой. Ты – воин и не предназначен для других решений.

– Но лопатой тоже можно убить.

– Можно. Однако посмотри – лопаты продаются десятками тысяч, а видел ли ты в продаже хоть один настоящий меч? Это оружие – штучный товар. Ты тоже – оружие. Такие, как ты являются дырами в канве мира. Вы притягиваете людей, события, поступки. Через вас идут дороги в иные миры.

– Это плохо?

– Это не хорошо и не плохо. Оружие нейтрально, пока его не возьмут чьи-то руки.

Так мы разговаривали с ней. Я не торопил её с ответами. И с вопросами тоже. Девчонка отсыпалась и играла с амулетами. Ела она совсем немного.

– У человека много условностей. Высокие тянут его вверх, низкие – вниз. Душу могло бы запросто разорвать на куски, если бы не ветер стихов, песен, музыки и картин, надувающий паруса и поющий в этом сложном рангоуте и такелаже. Видишь, какие слова я знаю? Ты не думай – я очень взрослая.

Через три дня она вышла во двор и вернулась через пять минут, держа в руках пять больших яблок. Глазищи её смеялись.

– Где ты их взяла?

– С земли. Под яблоней. Ешь. Вкусные.

Вот чёрт! Или это я с ума сошёл? Нет у нас яблони во дворе. Ну, нету!

Мы сидели и пили чай с хлебом и яблоками. Вдруг она заговорила. Никогда не забуду ощущение льющейся каплями слов тишины:

– Я хотела бы помочь всем, но это от меня не зависит. Я просто вдруг забираю чью-то боль и на какое-то время чувствую её всю – целиком. Потом, там – в сердце, она сгорает и уходит.

– Ты лечишь людей?

– Не знаю. Я не ищу причину и не влияю на следствие. Я просто забираю боль.

– Чужую?

– Боль общая. Как и радость.

– А любовь?

– Любовь – это музыка сердца. Я люблю петь.

– Что такое правда?

Её маленькие нервные руки задумчиво поглаживали яблоко:

– Состояние души, наверное. Когда ты говоришь то, что есть на самом деле.

– А откуда ты знаешь, что всё именно так?

– Никто не знает.

И дальше:

– Но ложь – это тоже состояние души. Ложь – это вера в чудо. Что может быть и такая правда, понимаешь? Люди обманывают, надеясь на чудо.

Я моргнул и в следующую секунду её уже не было. Никак не могу поймать этот момент. И, чёрт возьми, как же её, всё-таки, зовут?

Я снова закрыл глаза и открыл, услышав вежливый стук в дверь. Встав со стула и обойдя стол с ДВУМЯ чашками чая на нём, я вышел в коридор и рывком распахнул незапертую дверь.

На пороге стояла девушка, которую я отбил в парке у гопников.

– Привет! – сказала она смущённо. – Вот, зашла к спасителю. И бельё принесла твоё.

– Какое бельё? – глупо спросил я.

– Ну… Нижнее. Надо ж было мне что-то надеть под платье. Я всё постирала, ты не думай.

– Да ладно…

Повисла неловкая пауза.

– Ээээ… Ты девчонку не видела по дороге? Лет 12, тоненькая. С вот такенными глазищами. Как у тебя, примерно.

– Да! Слушай, я забыла совсем. Растерялась чего-то. Это сестра твоя? Она мне посоветовала яблок набрать под яблоней. Сказала, что ты яблоки любишь. Я набрала. Вот.

Девушка протянула мне пакет. Я машинально заглянул. Яблоки. Жёлтые.

– Какая яблоня? – голос у меня сел.

– Во дворе, возле забора.

– Слушай, ты проходи. Там чай на столе. Хозяйничай, ладно? А я выйду на минутку.

Я пропустил девушку в дом и вышел на крыльцо.

Потом быстро вернулся:

– Только не исчезай, хорошо?

Девушка улыбнулась, словно лучик по лицу пробежал:

– Не исчезну.

Выскочить во двор и подойти к забору было делом пяти секунд.

– Голову мне морочат, блин! Сговорились что-ли? – я почти бежал к забору и остановился метрах в 10 как вкопанный.