Кот сощурил бледно-зелёные глаза и широко зевнул.

«Ладно, уговорил.»

Пелагея взяла конверт и кухонными ножницами (неохота было идти в комнату) отрезала с узкого края. Достала свёрнутое письмо, отпечатанное на бланке с гербовой печатью («Надо же, как всё официально!») и буквально онемела, когда прочитала содержимое письма.

«Шутка это, не иначе, – пробормотала она, придя в себя. – Представляешь, Рошфор, здесь написано, чтобы я пришла к ним в контору и получила Родовое наследство! Абалдеть! Но откуда? И почему мне?»

Кот ничего не ответил, лишь громче замурчал.

Пелагея посмотрела на часы – поздно. Уже все адвокатские конторы закрыты.

«Родовое наследство…. Надо же…. От кого, интересно? Никогда о нём не слышала… А что там? А вдруг деньги? Или драгоценности?

Точно, драгоценности! Родовое же! Может, золото там и бриллианты?

Рошфор, представляешь? Можно будет всё это продать, и купить себе дом с садом, и больше не работать, а жить на те деньги… И заниматься тем, чем мне нравится. Давно мечтала попробовать коврики ткать… И ещё – поехать на Байкал, и на Алтай и вот ещё на север, посмотреть на северное сияние…

Да не переживай, я тебя не брошу! Найму кого-нибудь, кто будет тебя кормить, пока я буду разъезжать. А зато как классно тебе будет в собственном доме! В саду можно будет гулять! Это тебе не на пятом этаже в окно за птицами наблюдать!»

Мысленно Пелагея уже накупила себе наряды, обставила новой мебелью дом, в котором она, тоже мысленно, справила новоселье…

На следующий день Пелагея позвонила на работу и сказала, что она не выйдет. А сама еле дождалась 9 часов, и поехала по адресу, указанному на конверте.

«Вот, – положила она письмо на стол секретаря. – Я за наследством.»

Пелагея думала, что ей тут же вынесут сундук с добром. Ну или хотя бы ларец с драгоценностями, но нет, пришлось ждать, пока проверят её паспорт, пока заполнят необходимые документы,, пока ещё раз распечатают и поставят подписи…

У Пелагеи от нетерпения даже живот скрутило.

Но вот все формальности были соблюдены и Пелагее вручили картонную коробку, обязанную шпагатом и с сургучными печатями.

«Что там?» – шёпотом спросила Пелагея. От волнения у неё пропал голос.

Адвокат в тёмном костюме равнодушно пожал плечами.

«Это Ваше и Вы сами можете увидеть. Следующий!»

Пелагея попрощалась и вышла.

Коробку хотелось открыть немедленно. Но здравый смысл подсказывал ей, что драгоценности лучше рассматривать дома за закрытыми дверями.

Поэтому Пелагея пересилила нетерпение, вызвала такси и поехала домой, крепко прижимая коробку к себе.

Дома же, бегом сбросив пальто и скинув сапоги, чуть не споткнувшись о Рошфора, путавшегося под ногами, Пелагея побежала в комнату, водрузила коробку на стол и достала ножницы.

Сердце бешено колотилось. От волнения начали дрожать руки.

«Спокойно, – сказала себе Пелагея. – Что, драгоценностей никогда не видела? Видела. Много раз. В кино. В магазине. На выставке. В музее. Подумаешь, драгоценности! Обычные камни, обычное золото!»

А перед глазами так и стояла картинка из фильма «Сердца трёх». – сундук с драгоценностями, которые блестели, сияли, завораживали…

«Соберись, – строго сказала себе Пелагея и перевела дух. – Сейчас моя жизнь меняется кардинально и мне нужен твёрдый ум, чтобы правильно распорядиться полученным наследством.»

Она поудобнее взяла ножницы и аккуратно перерезала верёвки, опутывавшие коробку, в нескольких местах.

Отбросила обрезки в сторону, и открыла коробку.. Внутри, как и ожидалось, сундучок дивной работы. Явно красное дерево, слоновая кость, эмаль, всё изумительно красивое, как могли делать только во времена, давно ушедшие.