«А ведь хорошо что пока их лебедями держат, – вдруг говорит Палак. – Можно попробовать их из клетки выпустить, пусть летят домой!»

Стали думать и гадать, как же незаметно пробраться в становище, да воинов отвлечь.

«Могу я глаза отвести ненадолго им, – говорит Халабуд – Но за это время нужно успеть и клетку открыть, и лебедей выпустить, и тишину соблюсти. Да и самим потом скрыться.»

«А я могу пока внимание отвлечь, – решил Фарид. – Знахари и целители всегда нужны!»

Вот наутро Фарид пешком пошёл в становище. Воины его не пускают, а Фарид говорит, что оружия у него нет, можете обыскать, лишь мешочек травы с ним.»

Повели его к царю, Тересу.

«Кто таков? – спрашивает Терес. – Как попал сюда?»

«Я скромный лекарь, – с поклоном отвечает Фарид. – Путешествовал, но меня ограбили, забрали все мои книги, все мои лекарства, деньги, коня. Лишь мешочек с травами у меня остался, да мои знания и умения.»

«Лекарь, говоришь? – Терес задумался. – Мать моя больна, никто её вылечить не может. Коли ты вылечишь – награжу тебя. Коли нет – пеняй на себя!»

Согласился Фарид, и повели его к матери царя. А мать царя и была той колдуньей, что девушек в лебедей превратила.

Пока щукой плавала, напал на неё орлан, да тяжела была добыча. Не справился он с ней, но изрядно побил её, поцарапал.

Вот и лежала теперь старуха, и не могла справиться с болью.

Когда Фарид вошёл к ней, сразу догадался, кто перед ним. А многие воины сгрудились вокруг, посмотреть, как колдунью лечить будут.

А Фариду бы и не нужны свидетели. Да хорошо что часть жителей здесь оказалась, легче тогда Халабуду будет, глаза отводить оставшимся.

Наклонился Фарид над больной, и тихо так говорит:

«Признавайся, кому зла пожелала в самый яркий праздник?»

Молчит старая, только глазами водит.

А Фарид продолжает:

«Коли сейчас не признаешься, умрёшь, унесёшь всё собой в могилу этот грех, доведётся тогда твоим детям и внукам, и даже правнукам за то расплачиваться. Этого ты хочешь?»

«Нет, не хочу, – отвечает колдунья. – Только я поклялась отомстить, и отомстила.»

«Отомстила, это хорошо. А теперь расскажи, что сделала?»

«Превратила я молодых девушек в лебедей белых. И теперь их только или я смогу расколдовать, или…»

«Или что? – Фарид спрашивает. – Говори быстрее, старая, жизнь из тебя утекает, ещё немного, и я не смогу тебе помочь, и проклятие падёт на твоих потомков!»

«Расколдовать Танаис и Аргу смогут лишь их женихи, коли угадают в стае своих суженых. А как превратятся птицы в их невест, так и остальные девушки свой облик вернут. Только не бывать этому! Потому что женихи их мертвы, а мои сыновья и внуки возьмут этих дев в жёны!»

Фарид достал траву из мешка, бросил её в огонь и стал читать заклинание. Заснула колдунья. Фарид сказал:

«Как проснётся мать твоя, Терес, так поить её надобно чаем из чабреца и пырея.»

«Ладно, – говорит Терес. – Посиди ка пока рядом с нею. Эй, стража! Охраняйте его, пока мать моя в себя не придёт!»

А в это время, пока Фарид с колдуньей возился, Халабуд пробрался в становище, отвёл глаза воинам, что лебедей охраняли и дал знак Арпоксаю и Антиоху.

Те, стараясь двигаться безшумно, стали птиц спасать. Арпоксай доставал их из повозки, а Антиох выносил за пределы поселения и крылья там им развязывал.

А там птицы отходили подальше, чтобы никто шума крыльев их не услышал, и улетали.

И только с последней птицей вышла неудача. Зацепился Арпоксай за оглоблю, не удержался. Упал. Шум поднялся воины вмиг в себя пришли, за оружие схватились, стали искать, откуда шум.

Хорошо, что темно было уже, не сразу заметили похитители, что лебедей в повозке нет. А Арпоксай и Антиох бросились туда, где Палак коней сторожил.