– Слушается дело под номером цать, цать, цать в отношении обвиняемой Ланы. Прошу, обвинение, вам слово.

– Я самооценка и пришла с обвинением, потому что устала долбиться в закрытую, непонимающую меня женщину. Мне надоело, да что лукавить, бесит то, что ты себя не ценишь. Ты ставишь себя ниже других. Ты не видишь своих заслуг. Ты позволяешь себя обижать. Ты не можешь сказать «нет». Ты боишься обидеть человека, когда тебя нагло унижают. Чужое мнение и поощрение важнее, чем есть на самом деле. Ты наступаешь себе на горло, чтобы не сказать лишнего, так думаешь ты. Пора что-то менять. Я прошу отправить её на повышение самоценности!

Следующая вышла эмоциональность.

– Я обвиняю тебя в том, что ты проглатываешь обиды и напраслину. Ты стесняешься выразить свои эмоции. Ты считаешь, что радоваться надо тихо. Ты боишься, что тебя неправильно поймут. Ты теряешь себя. Я прошу отправить её на проработку своей самости!

Потом ещё было несколько обвинителей. Судья посмотрел на обвиняемую. Лана сидела безучастно. Она за это время так устала от всего, что стало всё равно, кто что скажет.

– А защита есть у обвиняемой? Или адвокат?

В зале встали две женщины. Они были в длинных нежно голубых платьях с бархатными накидками на тон выше.

– Я доброта сердечная.

– Я любовь ко всему сущему.

Вдруг встала ещё одна женщина.

– Я сострадание.

И ещё одна.

– Я творчество и созидание.

И ещё.

– Я трудолюбие.

И ещё…

– Оптимизм.

Судья потрогал очки, снял, протёр и снова надел на нос, сказал:

– Понятно. Всё ясно без слов.

Прокурор, на мантии которого написано «Внутренний Критик», зачитывает длинный список ее прегрешений. В руках у прокурора длиннющий свиток, и прегрешения сыпались, как из рога изобилия. По залу прошла волна недовольства. Вторая улюлюканьем. Псины стояли в углу с довольным оскалом, а дамы обмахивалась веерами и прыскали сарказмом.

Судья нащупал… нет-нет, игрушечный молоточек судьи куда-то пропал, и он начал звонить в колокольчик, который кто-то учтиво подал ему. С Ланы словно морок спал.

– Даю последнее слово обвиняемой.

Лана встала, обвела глазами зал суда. В этот момент понимает: всё, что происходит здесь, похоже на сюжет сказки «Алиса в Стране чудес». «Что же она там сказала?» И словно видит в зале саму Алису. Она произносит свою знаменитую фразу: «Они не настоящие! Они просто колода карт!».

Лана повторяет эти слова вместо последнего слова обвиняемого.

– Они не настоящие! Они просто колода карт!

Как же раньше она не догадалась, что сюжет разворачивается похожим на сказку «Алиса в Стране чудес»?! Только она произнесла эти слова, как всё завертелось, закрутилось и вихрем стало засасывать вверх. Как жаль, что не рассмотрела получше своих защитников, чтобы потом описать в других сказках. А зал суда исчезает прямо на глазах.

Как только весь зал суда исчез, на этом месте оказался цветущий сад. Птички весело пели, приветствуя солнышко и радуясь жизни. Бабочки порхали с цветка на цветок, пчёлы жужжали, собирая нектар. Мошки, букашки, муравьи и разная флора и фауна были в движении. Вокруг царил мир и покой. Возле куста раскидистой розы стояла Алиса. Да, да, та самая девочка из сказки, Алиса в Стране чудес. Она повернулась к Лане и протянула обычные очки.

– Я вижу, что ты обесцениваешь себя и свои труды. Решила сделать подарок. Это не просто очки, они покажут реальные достижения, когда-либо сделанные тобой.

– Благодарю, но я ещё ничего не достигла такого значимого.

– Да? Очень интересно. Надевай, да смотри повнимательнее.

Лана недоверчиво надела очки. Они пришлись ей по размеру. Первое, что увидела Лана, – это пчёлка. Та подлетела и поблагодарила за помощь.