– Да.

– Отпустите нас. Мы больше так не будем. Сойдём на берег и никого, никого больше не тронем.

– А как мы доставим это письмо капитану? – сказал один из гоблинов где-то у стола.

Все посмотрели друг на друга. Это было трудно. Их тут много, и каждый по закону жанра должен был встретиться друг с другом глазами. Спустя пару секунд самого умного, посмевшего раскрыть рот и всё им сломать, уже тащили, чтобы выкинуть за борт.

– Ты предлагаешь выкрасть медведя? – капитан приложился к горлышку бутылки. Это действие настолько въелось ему в подкорку, что он делал его систематически, не задумываясь.

Эльфийка кивнула. Вообще, разговаривать с эльфами неудобно. Неважно, стоят они, сидят они, в конец концов, если даже лежат. А всё потому, что эти эльфы огромные ростом. С ними невольно затекает шея постоянно смотреть вверх.

– Зачем. Мы отсюда уплывём скоро. Когда сокровище найдём.

– Кстати, капитан, – сказал Фред.

– Да?

– Когда сокровище пойдём искать?

– Завтра.

– Обещаете? Вы мне вчера тоже ответили завтра.

– Обещаю.

– Одиссей, – произнесла эльфийка. – Мы должны помочь природе. Неважно, моряк ты или воин. Природа – это наша мать. Она нас кормит, поит. И мы должны избавить её от этого бедствия. По крайней мере, попытаться. В конце концов, ты сам знаешь, насколько двуногие медведи свирепые. А ты представь… – эльфийка замялась. Она не знала, что делает этот кристалл с животными, поэтому начала активно жестикулировать. Пара таких жестикуляций пронеслась над головой гнома, не задев её.

Капитан очень громко выдохнул. Как человек, которого заставляют делать то, что он не хочет. Вообще, капитан Одиссей много чего не хотел. Не потому, что он лентяй или вредный. Потому что он этого не умел. Сражаться на саблях умеет посредственно. Его даже пьяный вусмерть моряк победил один раз. Ох и позора было… Бегает хреново, крадётся хреново, ищет что-то… тоже хренова. Если бы его команда его не знала, то подумала бы, что он лох очередной.

– Она права, – поддакнул гном. – Помню, как-то раз в горах столкнулся с одним.

– И как?

– Убегать пришлось быстро. А с короткими ногами по снегу это сделать трудно.

Снова бутылка поднялась со стола и достигла пункта назначения.

– Хорошо. Но когда будем в пиратской бухте, то с тебя, Анжу, бутылка самого дорогого крога.

На Берри смотрели сверху вниз. Ары-мужчины обычно вырастали метр восемьдесят. Когда Берри был где-то метр шестьдесят с чем-то.

– Это что? – на Берри наставили копья.

– Тише-тише! – поднял он руки, показывая, что без оружия.

– Я Ёна, он мой оруженосец. Мы идём к клинку света, тут на заставе, с важным донесением.

На лицах стражников отразилось раздумье: стоит ли связываться с клинком света, не пропуская их. Или же пропустить, но тогда произойдёт что-то не то, а ведь спросят с нас.

– Ну-у… – протянул один страж. – Ты проходи, а вот оно останется здесь. Больно оно на белокожего эльфа похоже.

Согласилась, времени пререкаться не было. По пути к шатру призадумалась. Как я буду докладывать? Нам нужна жрица, чтобы расколдовать двуногого медведя для того, чтобы спасти их племя, чтобы они нам не досаждали. Очень прямолинейно, думаю, не прокатит.

– Ёна? – этот голос прозвучал как гром. Бам, удар молота по наковальне, бам.

Повернулась на голос. Клинок света стоял у кузнеца и с озадаченностью смотрел на меня. Подошла к нему, отдала честь, как учил меня отец, и рассказала всё, что произошло. Прямо, без уходов далеко от темы, без красочных дополнений. Всё чётко. Куда ходили, что делали, чем закончилось.

– Вот так вот, святейший? – прервал его раздумья кузнец, держащий в толстых кожаных перчатках щипцы, а в них клинок меча.