— Исключено, — бросает холодно. — Это личный счёт Марата. Им никто не пользовался. До прошлой ночи. Теперь выведено абсолютно все. До гроша.

— А можно отследить операцию? Понять, куда перечислены деньги?

— Я займусь этим, — отправляет несколько сообщений и прячет мобильный. — Мне придётся работать весь день. Но ты не должна сидеть дома. Прогуляйся, выбери платья. Вечером сходим, куда скажешь. Решай насчёт места.

Я понимаю, что никогда не видела Рустама таким. Ледяной взгляд, глаза будто стекленеют. Челюсти сжаты, желваки ходуном ходят.  Абсолютная отстранённость. Холодная ярость, до жути пугающая. Странное сочетание бешенства и спокойствия. Гремучее, ядовитое, едкое.

— Если все подтвердится, и Марат действительно жив... это ведь хорошо? — тихо выдаю я.

— Очень, — угол его рта дёргается вниз. — Тогда я сам смогу его прикончить.

— Ты шутишь?

— Нет, — отрезает жёстко. — Это он шутник. Изображал мертвеца столько лет и не посчитал нужным рассказать правду. Теперь его прижало. Крепко. Иначе бы счёт трогать не рискнул. Понимал же последствия. Знал, могут вычислить. Но видно, на горизонте есть серьёзная опасность. И даже при таком раскладе Марат не считает нужным ко мне обратиться.

— А вдруг у него есть причина скрываться? — нервно закусываю губу. — Мы же не знаем всю ситуацию.

— Я готов простить многое, — произносит отрывисто. — Близким. Но только не ложь.

+++

Вечера мы с Рустамом проводим вместе. Посещаем разные рестораны и кафе, прогуливаемся по ярмарке, разговариваем обо всем на свете. Днём я учусь тратить деньги. Открываю в себе новый талант. Прежде никогда не уделяла особое внимание своему гардеробу. Направляла внимание на учебу, потом на работу. Конечно, мне нравились красивые вещи, нарядные платья, но я могла спокойно обходиться джинсами и футболками.

— У вас природное чувство стиля, — замечает Август, оценивая мои покупки.

— Благодарю.

Советник Рустама неизменно следует за мной, сопровождает во всех магазинах, и я не особо возражаю. Отношусь к мужчине без восторга, воспринимаю наше общение как вынужденную необходимость. Вряд ли Джеро рискнёт появиться, когда я в компании, теперь даже на несколько минут врасплох не застанет. Метис не показывается, чему я очень рада. Забот хватает.

Приближается аукцион, а у меня сердце не на месте. Внутри клокочет дурное предчувствие. Не могу обьяснить это логически. Просто чувствую надвигающуюся угрозу. Тяжесть наваливается на плечи.

Может, это связано с Маратом? Рустаму удаётся выяснить, что след денежного перевода теряется в США. Однако дальше продвинуться пока не выходит, нить исчезает.

Я пытаюсь отвлечься от тревожных мыслей. Начинаю думать про своё будущее. Про работу. Я получила то образование, которое выбрал мой отец. А дальше все свелось к семейному бизнесу и попыткам вытянуть оставшиеся у нас проекты. Я никогда не делала то, что хотела. Всегда следовала за долгом. За тем, в чем была необходимость. Теперь моя реальность изменилась, появился шанс выбрать, но оказалось сложно сосредоточиться.

Странно осознавать, что я совсем не готова к счастью. Боюсь расслабиться. Страшусь спугнуть удачу.

— Все будет хорошо, — говорит Рустам, глядя прямо в мои глаза. — Верь мне.

И я понимаю: если моя рука зажата в его руке, то никакие беды не страшны. К черту дурные предчувствия. Справимся, пройдём эту дорогу вместе.

Мы прибываем на аукцион и практически сразу сталкиваемся с Жаклин Верман. Она говорит с каким-то мужчиной, но увидев нас, замолкает. Буквально прожигает взглядом. Если бы глазами можно было убивать, я бы упала прямо тут замертво. Кажется, эта девушка мечтает меня придушить.