Всего шестьдесят лет назад это была спорная территория. И даже если она ничего не приносила, ее желали получить в свои руки абсолютно все. Три страны сражались друг с другом, стремясь, завоевать этот лес. Сколько полегло воинов и по сей день неизвестно. Их духи возникают повсюду в виде призраков, что пугают людей близлежащих городов. Излишне разъяренные превращаются в умертвий, поднимаясь из-под толщи снега и держа в страхе всех сильнее самих грыгхов.

– Может он молодой красавчик, – принялась мечтать Чуба. – Приглянется нам, а после и заберет из этого холода в жаркие страны.

Слова фамильяра меня едва не сбили с дорожки. Провалилась бы по самую шейку.

Остановилась, глубоко вздохнула и со всей яростью, на которую только была способна, зыркнула на чертенка.

– Если ты будешь дергать меня за хвост так же, как и тех, кто тебе не нравится, отправишься обратно в подземный мир к родителям, – угрожающе процедила я.

Верхняя губа нервно задергалась, выражая высшую степень моего недовольства.

– Да поняла я, – отмахнулась от меня мой фамильяр. Судя по ее поведению, она сначала взболтнула и только после осознала, что именно сказала.

Для меня тема отношений теперь под запретом. Табу, о котором нельзя даже заикаться. Моя первая и единственная любовь превратилась в самый дикий ужас, который я могла только себе вообразить. Те отношения никак не восстановить. Их даже не собрать, потому что их осколки разлетелись по всей стране, оставаясь частичкой в тех местах, что я посещала два года назад в поисках своего пристанища.

И вот теперь, два года спустя, у меня добровольный запрет на отношения, некромантия в одной руке, огонь и ведьмовство в другой. Под боком фамильяр, а впереди снежный покров. Весело же мне живется.

– Как долго мы будем бродить на снегу? – возмущённо пискнула Чуба, напоминая о себе любимой.

– Пока не найдем призрака, – ответила спокойно, осматриваясь по сторонам с предельной внимательностью.

Уверена, Чуба не замерзла. Лишь привлекает внимание, чтобы быстрее добраться до своей еды и поиздеваться над первокурсниками. Такова Чуба. На месте ей не сидится, монотонная работа ее не привлекает – постоянно что-то новое жаждет делать.

Я, как и фамильяр, не чувствовала холода. На мне дорогая куртка, которую мне зачаровали в академии, вместо сапог валенки, такие же зачарованные. Огонь моей стихии дает утеплять себя. Не в Торминском лесу естественно, это учуют грыгхи, но за его пределами огонь замечательно работает.

Никогда бы не подумала, что окажусь на Севере. Холод для меня раньше был невыносим. Но снежный покров для меня все равно что белый лист. Знак, за который я ухватилась, как только его увидела.

В лесу сегодня было слишком тихо. Солнце, что ярко светило на ясном небе, мешало мне искать призраков. Духи не любят солнце, потому сегодняшний поход грозил остаться без улова.

Но мне все же повезло.

Одинокий призрак, проснувшийся от моего легкого некроматического толчка, стоял в тени раскидистого дерева. Хотя тенью это было назвать очень сложно, ведь листьев на дереве не было.

Молодой паренек, лет двадцати, опасливо осматривался по сторонам и жался к стволу дерева. Все еще напуган, все еще не знает, где оказался. Одет он был ожидаемо в темный зеленый костюм солдата, с темным поясом на талии, черных высоких сапогах. Фуражка его потерялась, вместо этого виделись короткие русые волосы, едва пробирающиеся из лысой головы. Новобранец. В армии поди успел отслужить всего месяц. Не повезло парнишке. А может и повезло. Кто знает как на самом деле обстояли дела в тех сражениях и что было лучше? Оказаться убитым в первом же бою или попасть в плен и увидеть самые ужасные стороны людей в виде своих врагов.