– Конечно, как скажете. Но, госпожа, в вашей комнате, – Агафка неуверенно кашлянула, – нет второй кровати. Быть может, мне переставить туда…

– Не думай об этом, – так же властно оборвала её колдунья и, поднявшись с лавки, кивнула Эгорду на дверь в соседнюю комнату.

Поднявшись и последовав в указанном направлении, парень заметил, что котёнок, налакавшись молока, спит рядом с пустой миской. Он свернулся клубком, так что в его черной шерсти невозможно была различить ни носа, ни хвоста. Без светящихся красных глаз он выглядел милым маленьким существом, и Эгорд, вспомнив слова дедушки-сплетника про ужасные опыты, порадовался, что колдунья про него забыла. Не успел Эгорд закончить мысль, как услышал короткий щелчок пальцев, и котёнок взмыл в воздух, паря над лавкой. Всё ещё свернутый в клубочек, он поплыл вслед за ним в комнату, где уже скрылась колдунья.

У самого порога Эгорд притормозил, пропуская левитирующего зверька впереди себя, и вошёл следом. Сразу стало понятно, что очутился он в хозяйской спальне, которую Агафка уступила колдунье. В углу стояла грубо сколоченная и слегка покосившаяся на левый бок кровать. Остальная часть комнаты пустовала, имелся лишь стул у стены. Следы на полу говорили о том, что прежде противоположную стену занимали какие-то шкафы или сундуки прямоугольной формы. Стало быть, комнату нарочно освободили для проживания колдуньи. Эгорд искренне не понимал, что он вообще тут делает, не оставит же его прелестная ворожея спать с собой на одной кровати. Парень уже набрал в лёгкие воздуха, чтобы озвучить свой вопрос, но девушка жестом остановила его и приложила палец к губам, призывая молчать. Затем она беззвучно хихикнула и жестом указала на запертую дверь. Эгорд посмотрел в указанном направлении и вдруг заметил, что деревянное полотно внезапно делается прозрачным. Через секунду дверь и вовсе исчезла, явив вместо себя Агафку. Женщина стояла вплотную к исчезнувшей двери, припав ухом к доскам. Эгорд от такой картины немного попятился, ожидая, что Агафка вот-вот заметит их, но женщина продолжала прислоняться ухом к пустоте, хмурилась и лишь вертела головой, попеременно меняя уши. Эгорд перевёл взгляд на колдунью и заметил, как та продолжает весело улыбаться, держа левую руку вытянутой ладонью вперёд. Поймав взгляд парня, девушка опустила руку, и дверь тут же вновь проступила на том же месте. Колдунья снова сделала жест, призывающий сохранять молчание, и на этот раз лицо её сосредоточилось, а обе руки взмыли вверх, над головой, медленно она очертила в воздухе прямоугольник и как бы оттолкнула его от себя в сторону стены с дверью. Не изменилось ничего. Эгорд не видел ни искр, ни света, ни звуков, лишь девушка облегчённо выдохнула, плечи её поникли, и она сказала:

– Теперь можно говорить, я поставила звуковой барьер.

Эгорд от всего увиденного напрочь забыл, что хотел сказать. Колдунья, впрочем, тоже продолжать беседу не спешила, вместо этого она прошла на пустующую часть комнаты и снова замахала руками, на этот раз что-то бормоча под нос. Эгорд от творившейся прямо на глазах магии беспомощно осел на стоящий у стены стул. Первым появилась шикарная двуспальная кровать с резным изголовьем и периной едва ли не под потолок. Ей вдогонку из сияющей паутинки, льющейся в воздухе после взмахов руками, появился резной, обитый бахротной тканью стул. Финальным штрихом стала длинная штора, раскинувшаяся от одного конца комнаты до другого и разделившая помещение пополам. Кровать стул и сама колдунья скрылись по ту сторону непроницаемой ткани, впрочем, девушка почти сразу показалась вновь через разрез, имевшийся посередине. За собой колдунья катила стул, а над плечом у неё парил спящий котёнок. Усевшись напротив Эгорда, девушка пристально посмотрела на парня и спросила: