– Бабу ету.

– Жлоб.

– Воо…

Южные края. Райская жизнь. Светит солнышко на небе ясное. Цветут и сады и душа. Песенки поют весёлые, райские.

Их, совсем ещё молодых, собрали в одну компанию и всё было хорошо. Потом появились красавицы, и тогда водили хороводы и радости не было границ. Кормили всех вместе дружно весело. Выпускали на прогулки. В саду носились по зелёным коврикам травы, не думая ни о чём. Потом снова собирались вместе и на ночлег устраивались, кому где нравится, не взирая на лица. Не знала молодежь, что их ждёт уготованная не совсем та судьба, которая была там, на свободе их друзьям – собратьям, которые носились по лугам и полям.

А тучи уже висели над их красивыми головками.

Он, главный герой, да и другие не знали, что уже завтра, завтра, будет такоое…

Что и кто они теперь? Он, она? И, кто теперь он, тот главный герой, которому все и всегда были рады?

Правда, сами и ускорили этот процесс, сердечного горя, когда вечером при луне уж очень старались приласкать своих таких же совсем ещё молоденьких подружек…

Вечером их расселили по разным, почти опочеваленкам, но резвились, баловались всё равно. Красавицы вели себя спокойнее, чем юные женихи.

Заходило солнышко. Их, играющих, в саду, весёлых и слишком шустрых перевели в совсем другое место. Пришёл хозяин. Внимательно осмотрел этих слишком шустрых. Ему показалось, а может не совсем показалось, они играли, не разбирая кто он, а кто она.

И, чтобы не было печали, которых черти накачали, разместили в разные помещения.

Ночь. Темно.

И.

Подумал хозяин.

Пойдут неплановые малыши и тогда не прокормить эту братию. Зимой зелени не будет. Не растёт трава зимой, поливай не поливай.

Прошла неделя. Их теперь перевели в просторное большое помещение, а потом совсем открыли все запоры, двери и пошли бегать гулять по саду, зелёным лужайкам все вместе. Хозяин знал, что незапланированных малышей теперь не будет. Но братия, вчера ещё весёлых, игривых выглядели как-то грустно. Он ходил и посматривал. Всё хорошо. Уже не бесятся и не скачут друг на друга. А тот, самый весёлый и шустрый сидел совсем в сторонке и выглядел совсем, совсем грустным. Ну, совсем, почти как у людей.

Это был тот, который и стал теперь…

… Фальшивым евнухом.

Стал…

Его, совсем маленьким зайчиком, принесли домой охотники, тогда он ещё не мог бегать так шустро.

Потом вырос в крупного красавца и был главным, сильным, достойным вожаком, хозяином всей компании-домашних кроликов. Появлялись, много-много, помесь кроликов и зайца как с конвейера хорошего завода – племрассадника… новые, породистые, с красивой серебристой шубкой, крупные зайчата, на радость хозяевам и зависть соседям…

И вот, он, один, совсем не прекрасный день…

Хозяин решил – их, самцов, нужно очистить…

Эх, ма, ой мама, его дикие братья – зайцы, носятся, бегают по крымским полям, лесам и зелёненьким хозяйским огородам. Лакомятся капустой, морковкой. В конце лета травка выгорает, а огороды – санаторное питание… как тем мартышкам, и священным коровкам, которым повезло с постоянной пропиской, в красивой Индии…

А теперь он, страдалец, сидел, грустил и думал.

Это люди могут что-то делать и не всегда думать, а зайцы…

Вот и хозяин, дед.

Пенсионер.

Бывший зоотехник и ветеринар. Решил облегчить свои трудные стариковские годы. Ходить и добывать эту траву и лозу, которую любили они, кролики. Да и вообще уменьшить количество, и сделать качество. Меньше кроликов, меньше забот, но хороший привес. Вот и очистил самцов. Провёл кастрацию, как он говорил, всем подряд. А когда до него дошло, что и главный хранитель и, как бык осеменитель, – зааяц, чистокровный, дикий, когда то, так его величал зоотехник.