– Все что вложишь в меня – преумножу.

Проснулся Кугыжа. Чует – настоящий сон, из тех, что вещими кличут. Думать стал, где быть может это дерево. Вроде гора на заднем фоне, знакомая, очертания особые. Коготь дракона зовётся. Стал прикидывать, как подобраться, чтоб кончик когтя налево смотрел, как во сне было. Как раз к дереву выйдешь. Очень захотелось Кугыже сумку ту добыть.

Суть вот в чем – руки у Кугыжи откуда надо росли, да и ноги в общем-то тоже в этом плане не подкачали. Если что руками спроворить, избу построить, крышей накрыть, очаг сложить, стол сколотить – только шум стоит. Злой до работы был Кугыжа, азартный. Ладилось рукотворство. И сплясать и спеть мог Кугыжа, нравилось людям. И слова заветные его слушались, сплетали вязь наговора. Действовали те наговоры. Да и простой сказ силу имел. Слушали, дивились.

Была чревоточинка-незадачка. Не бедно жил Кугыжа, хозяйство вёл, стол не пустой, штаны не дырявые. А большего хотелось!

Коня хотел арапских кровей. Был конь у Кугыжи. Хорошая коняга, нравилась, самое то по лесам, болотам да горам. А арапских кровей все равно хочется. Кафтан хотел сукна заморского. Да, не практично по коряжинам лазить. Ну есть же и праздный день, наряду просящий. Да и за окиян Кугыжа был не прочь попасть, с тамошними шаманами покамлать, поплясать, поучиться чему да себя показать. Да и подарок девушке-красенушке, сделанный своими руками хорошо, конечно. Но и колечко филигранное от серебряных дел мастера ой как неплохо.

Серебро да золото на это все требовалось. И это имелось в сундуке. Но на все не хватало. Кроить приходилось, копить, себе в радости отказывать да других обходить. Делал заговоры Кугыжа на достаток, действовали они, но видимо не доставало имеющейся силы да знаний, большего хотелось. Вот и решил ту сумку добыть.

Кугыже собраться – только подпоясаться. Сапоги удобные дорогу знавшие одел, кошель с травами на поясе, котомку с припасом на плечо, валашку в руку и пошёл путь шагами широкими мерить. Несут ноги к мечте, не устают.

Шёл, время не считал. К горе с правильной стороны вышел, глядь – и впрямь дерево приметное. И дверь меж корней имеется. Пошёл Кугыжа к той двери. Вот тут-то первый сюрприз и случился.

Не как во сне все пошло. Не совсем, конечно, был знак в том сне – змей корни напомнили. Не внял знаку Кугыжа. Только подошёл к двери, взметнулись корни. Дернулся Кугыжа – не успел. Спеленали. Валашку к телу притиснули, руки заневолили. Ни размахнуться-рубануть, ни к ножу потянуться. Дышать, честно сказать, и то, поди попробуй.

Склонилось дерево над Кугыжей. Ну как дерево? Страж выходит. Рот-дупло искореженное, глаза в наплывах коры открылись. Светятся. Сучья-крючья направило на Кугыжу и вопрошать принялось.

– Зачем пришёл?

– За сумкой!!! – орёт Кугыжа.

Корни сильнее сжались, сучья придвинулись.

– Зачем пришёл?! – талдычит дерево, как не слышит.

– Злата, серебра хочу побольше!! Богатым быть хочу!! Че непонятного, лесина гребанная????!!!! – надрывается Кугыжа, аж слюна летит.

Совсем туго спеленали корни-змеи тело, сук самый острый уже и кожух проткнул, грудь раскровенил. Темно в глазах стало. Понял Кугыжа, умрет сейчас. Прохрипел на остатках сознания:

– Захотел, и пришел.

И сгинуло все, как не бывало. Лежит на земле прелой мягкой. Корень под головой удобно так. Дерево как дерево. Ну причудливое, не более того. В дупле птаха чирикает. Дырка вот только в кожухе, грудь саднит, да ребра ноют.

«Не показалось», – мысль мелькнула.

Встал, отряхнулся и к двери подался. Сама, конечно, дверь открываться не стала, как во сне. Повозится пришлось. Но справился. Встал на четвереньки, полез. Тут тоже не как во сне, однако. Паутина на лицо липнет, земля сухая за шиворот сыпется, корни в колени тычут.