Директриса, очевидно, решила насладиться прекрасным утром, чтобы полнее ощутить свою победу, потому что очень скоро он нагнал ее. Она шла пешком, ведя за собой маленькую гнедую кобылку.

– Мисс Гренвилл? – крикнул он, догоняя ее.

Она круто обернулась, прижав руку к груди. И Грейдон тут же забыл, что хотел сказать.

На него с испугом смотрели большие карие глаза, мягкие полные губы слегка дрожали. Да это же та девчонка с дороги! Та самая, о которой он тщетно пытался не думать. Та самая, которую поехал искать Тристан.

– Вы мисс Гренвилл?

Дрожащие губы вдруг плотно сжались.

– Да, – резко ответила она, – я мисс Эмма Гренвилл. Мисс Патриция Гренвилл была моей тетей.

Была.

– Значит, теперь вы – директриса этой чертовой академии.

Хотя это и не было вопросом, она кивнула:

– Да. Спасибо за соболезнования, которые вы прислали после смерти тети Патриции.

Грейдон прищурился. Он не позволит какой-то девчонке, которая, судя по всему, только что окончила школу, так с ним разговаривать.

– Вы… еще девочка. Вы не можете быть…

Эмма насмешливо подняла брови.

– Мне двадцать шесть лет, я взрослая женщина. Но, полагаю, вы помчались следом не для того, чтобы поинтересоваться моим возрастом? Не так ли, сэр?

– Ваша светлость, – поправил ее Грейдон.

В глазах девушки появилось удивление. Ей никогда не следует играть в карты, машинально подумал он. У нее все на лице написано.

– Вы герцог? – спросила она недоверчиво.

– Да. Герцог Уиклифф.

Растерянность Эммы вызвала у Грея непонятное, пожалуй, даже абсурдное чувство торжества. Он ее нашел, а Тристан остался ни с чем! Это его добыча. Как и в тот раз, когда он впервые увидел ее, ему представились шелковые простыни и обнаженные тела.

– Уиклифф, – задумчиво произнесла Эмма. – Грейдон Брэкенридж. Кто-то из моих друзей говорил мне о вас.

– И кто же? – Сомнительно, чтобы кто-нибудь из друзей этой прославленной гувернантки был с ним знаком.

– Леди Виктория Фонтейн. Я имею в виду Викторию, леди Олторн.

– По прозвищу Ведьма?

Судя по тону, он ей не поверил.

– Да.

– И что же она обо мне сказала?

– Что вы высокомерны. А теперь прошу извинить, ваша светлость, меня ждут на уроке. До свидания.

– Но вы не подписали соглашение об аренде.

Она посмотрела на него из-под полей строгой зеленой шляпки:

– Это касается только меня и лорда Хаверли, ваша светлость.

Уиклифф навис над ней, как скала, но, пожалуй, это нисколько ее не испугало – скорее, он чувствовал себя бандитом. Соскочив с лошади, он предупредил:

– Если вы не желаете платить более высокую ренту, вам придется подыскать для вашей академии новое место.

Грейдон был крайне раздражен замечанием Эммы о его высокомерии, и в то же время ему безумно хотелось развязать шелковую ленту у нее под подбородком и сорвать эту нелепую чопорную шляпку.

Эмма надменно вскинула голову:

– Это лорд Хаверли заставил вас догнать меня и начать запугивать?

– Я просто констатировал факт.

– Ах вот как! Полагаю, что факт, ваша светлость, состоит в том, что вы, очевидно, не одобряете женское образование. Но то, что Хаверли принадлежит Деннису Готорну, – тоже факт, и я буду вести переговоры только с ним. А теперь прошу меня извинить.

Резко повернувшись, так что взметнулась ее зеленая юбка, Эмма пошла дальше. Грей с минуту смотрел ей вслед, восхищаясь тем, как грациозно покачивались ее бедра. После шляпки он снимет с нее эту юбку. Нижняя юбка наверняка накрахмалена. Это предположение неожиданно так разгорячило его, что он, натянув поводья, двинулся за Эммой.

– К вашему сведению, женское образование я одобряю.

Она по-прежнему не останавливалась.

– Вы необычайно снисходительны, ваша светлость.