Волна отсекла голову монстру, и тот упал замертво к удивлению Помпеи. Она кивнула Арону, он кивнул в ответ. «Спас жизнь единорогу? Да что с тобой случилось?» – послышался шутливый голос Галахада.

Бурогрив мог бы только пожать плечами в ответ. Сзади подкрались еще три ящера. Но залп молнии поджарил всех разом. Арон взглянул вверх, там над полем битвы летал Тюр и копил заряд силы из сгущающихся грозовых туч. Даже на расстоянии сорока копыт Рыцарь без Хозяина смог разглядеть довольную ухмылку пегаса.

Монстров осталось четыре. И они лежали у ног Помпеи, стонущие о пощаде.

Принц приземлился возле поверженных врагов, его взгляд горел яростным пламенем.

– Почему они живы? – он явно презирал всех слуг Танатоса.

– Хочу узнать, откуда они пришли, – нравоучительно ответила Помпея.

– Думаешь, заговорят? – задал вопрос Арон, держа Разящий наготове.

– Со мной заговорят, – ответил Тюр, подходя к ящерам.

– Погодите, – остановила его Помпея. – Нам надо убедиться, что у них не припасено еще сюрпризов. Вы, принц Тюр, встанете справа, сэр Арон слева.

– Не зовите меня принцем, – пегас гордо выпрямился. – Меня зовут Тюр.

– Могу сказать похожее про себя, мисс Помпея. Зовите меня просто Арон, я давно уже не рыцарь, – от Бурогрива не укрылось удивление Грозокрыла, а еще радость Голуборогой, тоже смешанная с удивлением.

Арон теперь точно знает, что может положиться на этих троих в бою. После битвы с мерзкими тварями у него появилось чувство доверия к своим спутникам.

Ящеры, вновь связанные волшебными цепями, коварно шипели.

– Хорошо, – согласилась Помпея. – Арон, встань слева. Тюр справа.

Конь с пегасом так и сделали.

– Зовите меня Помпея, – услышали они от единорожки, при этом ее губы не двигались.

– Ладно, – кивнул Арон.

– Меня все устраивает, – Тюр тоже кивнул.

– Ну что, твари, – обратилась к ящерам Помпея. – Кто вы?

– Васссилиссски, – послышался ответ.

– Вас послал Танатос?

– Нассс поссслал нашшш отец.

Арон переглянулся с товарищами.

– Как имя вашего отца? – невозмутимо задала вопрос Помпея.

– Тьма!

Из-за горизонта показался рассветный красный луч. Зарево упало на поляну, и ящеры на глазах Арона и его спутников заревели на весь лес, а затем свалились замертво.

– Мне они теперь долго будут видеться в кошмарах, – произнес Арон.

– Мне тоже, – стеснительно вставил Тюр.

– Предлагаю захоронить их где-нибудь и потом убираться отсюда как можно дальше, – решила Помпея, обходя мертвых ящеров по кругу.

– Я не уверен, что хоронить их здесь в Лесу – хорошая идея, – возразил Арон, косо поглядывая на скорченные змеевидные тела.

– Я считаю, их надо сжечь, это более правильный способ, – решил Тюр, готовясь метнуть очередную молнию.

– Стойте! – послышалось в шелесте листвы.

Арон не удивился, когда увидел на одной из высоких пихт лицо старого знакомого с крупным носом и янтарно-зелеными глазами. Зато Помпея с Тюром разинули рты при виде говорящего дерева.

– Здравствуй, Посредник Леса, – Арон смиренно поклонился, но копыта внезапно отозвались острой болью. Голуборогая вместе с Тюром подбежала к Бурогриву.

– Успокоитесь, создания света и облаков! Раны создания земли заживут, со временем! А пока не волнуйтесь о трупах нечестивых тварей! Я о них позабочусь!

Как бы вторя словам Посредника, ветер поднялся по всему Лесу. Свежие прохладные дуновения наполнили Арона и его товарищей силой, а трупы ящеров обратили в камень, в блестящий белый песчаник. Бурогрив подметил, как округлились глаза Помпеи при виде такой силы. Агийвец же отнесся к этому спокойно, он всё понимал.

– Можете никуда не спешить! – вновь произнесла пихта. – Цапля вернется не раньше следующего восхода! Пока отдыхайте здесь! Я позабочусь, чтобы вас не тревожили! – лицо на стволе исчезло.