И.П. Трайнин, участвуя в дискуссии, акцентировал внимание не на системе права в целом, а лишь на такой его отрасли как государственное (конституционное) право. Под системой права ученый понимал сущее, а не должное. Он указывал, что система государственного права «…зависит от действительности, а не от априорных юридических правил»[123]. Поэтому вопрос о системе отрасли государственного права решался И.П. Трайниным весьма просто. Ученый считал, что эта система задана Конституцией СССР и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы государственного права. Таким образом, предмет отрасли права ставился ученым в полную зависимость от содержания позитивного правового материала.

Подобный подход фактически сводит на нет все обоснования практической потребности в выявлении системы права и ее структурных элементов. Если система отрасли права определяется законодательством, то в чем заключается необходимость ее построения? Речь может идти только о формировании системы отрасли законодательства, а также о системе изучения и исследования нормативной правовой материи (т. е. о системе юридических наук и учебных дисциплин).

По итогам своей работы И.П. Трайнин предложил понимать под предметом конституционного права законодательно определенный круг социальных отношений. Ответа на вопрос о том, будет ли меняться предмет этой отрасли права вместе со сменой содержания конституционных актов, ученый не дал. Но общий ход его рассуждений позволяет предположить, что он бы ответил на данный вопрос положительно.

Среди сторонников предмета правового регулирования и метода правового регулирования как критериев дифференциации позитивного правового материала, хотелось бы особенно выделить С.Н. Братуся, взгляды которого представляются весьма интересными и конструктивными. По словам ученого: «Засилье антинаучной “школки" хозяйственного права в цивилистической литературе до разоблачения вредительства на теоретическом правовом фронте сильно затормозило научную разработку советского гражданского права. Но и после разгрома “концепции" хозяйственного права у некоторых теоретиков-цивилистов наблюдалась тенденция уйти от разработки “проклятых" вопросов, к которым в первую очередь относится вопрос о предмете и системе советского гражданского права»[124]. Согласно С.Н. Братусю, «…с гражданским правоотношением связана автономия – свобода самоопределения личности… Недаром большинство норм нашего гражданского кодекса является нормами диспозитивными»[125]. Только гражданское право характеризуется субъектно-индивидуальной свободой выбора цели и способа правомерной реализации юридических возможностей.

В данном контексте надо отметить, что различие в степени автономии воли субъектов является сопоставительным критерием, способным играть в интересующем нас контексте лишь вспомогательную роль. Для того чтобы характеризовать степень явления, его нужно сравнить с иным аналогичным (или просто похожим) явлением. Таким образом, чтобы определить степень автономии участников гражданско-правовых отношений, нужно вывести «среднюю арифметическую» для «самоуправленческого» уровня, например, конституционных, административных или уголовных правоотношений. Эта степень также нуждается в сравнении с той, которая характерна для каких-либо иных отношений, регламентируемых правом. Круг таких сравнений может быть чрезмерно большим.

Сравнительный характер названых выше признаков отмечал и сам С.Н. Братусь. Автономия воли, свобода и равенство волеизъявления присущи всем общественным отношениям, подпадающим под сферу действия права. Но уровень их восприятия различными отраслями права существенно отличается между собой. Поэтому именно сравнение позволяет выявить базовые характеристики гражданских правоотношений. В подтверждение этого факта ученый указывал на природу алиментных обязательств. «В самом деле, обязанность уплаты алиментов на содержание ребенка не зависит от желания алиментно-обязанного лица… Обязанность алиментировать своего ребенка есть необходимый и закономерный результат брачных отношений супругов или случайной связи отца и матери ребенка. Государство же, как известно, никого не обязывает ко вступлению в брак. Брачные отношения возникают в силу свободного соглашения заинтересованных лиц. Вместе с тем, государство, при наличии родителей, не берет на себя обязанности алиментировать детей»