Странно, наверное, знать своих родителей и не желать к ним вернуться. Слушая Лу, я понимала, что это возможно. Её настоящие родители подсели на наркотики ещё до её рождения. Это чудо – то, что она родилась здоровой.

Сложно, наверное, любить родителей, которые любят выпить больше, чем тебя. Но Лу говорила, что всё равно любит их. Она ненавидела жизнь с ними – детство без детства со стеклянными бутылками вместо игрушек. Но Лу любила свою жизнь, свой талант и своих друзей.

– Всё вышло как нельзя лучше, – она пожимала плечами. – Ведь случись хоть немного иначе, я бы не нашла своих лучших друзей.

Айвен рассказывал о Роберте. О том, как тот успел похвастаться ему, Айвену, своими бывшими девушками, девушками, которые хотели бы быть его девушками, и… всё. Больше о Робе никто ничего особенного не знал.

На тот момент Роберту было почти семнадцать. Лу говорила, что нам не дано узнать его прошлое. Даже она не знала. Лулу была уверена, что Роберту слишком больно говорить об этом. Айвен говорил, что Роберт просто хочет напустить загадочности поверх идеального образа. А я едва ли об этом думала. Я вообще в то время ни о чём не думала.

Уже под вечер, когда Айвен ушёл в спортзал вместе с новообретённым другом, приехала ещё одна девочка – Кэтрин Дейвидсон. Миссис Картер привела её к нам в комнату, не дожидаясь ужина – редкое явление, как сказала Лулу. Кэтрин только прилетела из Нью-Йорка. Семь часов в воздухе, она устала. Лу также отмечала, что за все одиннадцать лет в Каллидиусе училось всего шесть американцев. Кэт стала седьмой.

– Кэт, – представилась она ещё раз, когда мы остались втроём.

– Я Лулу, а это – Мария, – улыбнулась Лу.

– Понятно, – бросила Кэт, отшвыривая в сторону чемодан и плюхаясь на свободную кровать.

Мы с Лу переглянулись. Я пожала плечами.

– То, что мы будем жить в одной комнате, не значит, что нам нужно становиться подругами. И не надо так пялиться на меня, – не открывая глаз, заявила Кэтрин. Сильный американский акцент резал слух.

Лулу удивлённо вскинула брови, но спорить не стала. Она поднялась с пола и пошла в ванную, дверь которой я поначалу приняла за большую картину – Лу разрисовала её. Недолго думая, я тоже покинула комнату и направилась к Айвену.

Комната мальчишек действительно была поменьше нашей. Все стены имели разный оттенок – зелёный, коричневый, серый и бежевый. Странное дизайнерское решение, но смотрелось не так уж и плохо. Ковров тут не было – обычный паркет, на котором валялись вещи и журналы. По телевизору шла второсортная американская комедия, а на кроватях валялись Айвен и Роберт – дополнение интерьера. Когда я вошла, смех со стороны кровати Роба прекратился.

– Хэй, Мимс, – Айвен махнул рукой.

– Вы же сказали, что идёте в спортзал, – усмехнулась я.

– Мы уже вернулись, – рассмеялся брат.

– Мария, – Роберт уже стоял рядом и ослепительно улыбался. Айвен захохотал ещё громче.

– Не буду вам мешать, – парень свалился с кровати и вылетел в коридор.

Я расценила это как предательство. Оставаться наедине с Робертом мне хотелось в последнюю очередь.

Роб взял меня за руку и показал на кресло рядом со своей постелью. Приподняв левую бровь, я присела. Честно, мне стало даже любопытно, что будет дальше. Роб сел рядом.

– Я подумал, нам стоит познакомиться получше, – его рука медленно соскользнула на моё колено, и я едва сдержала смех.

– Правда? А осилишь? – улыбаясь так таинственно, как только могла, я делала вид, что отвечаю ему.

– Я? – Роберт пошло ухмыльнулся и потянулся ближе.

– Какой у тебя предмет? – неожиданно спросила я.

Он остановился и уставился на меня с непониманием.