– Лиза, как зовут мальчика?

– Ричард, мадам, – ответила я, недоумевая, что ей за дело до отказника.

– А дальше?

Я молчала, не понимая, чего она от меня хочет услышать. Ричард спрятался за меня от её пристального взгляда.

– Ладно, ступайте, – раздражённо махнула она рукой, – малыш мне кого-то напоминает. Ну, ничего, ступайте.

Когда мы пришли домой, нас встретила разъярённая мадам Ожюль, а воспитанники жались по углам, стараясь не попадаться ей на глаза. В её глазах были безумство и страх. Вслед за нами откуда-то прибежал Нэль и, наткнувшись на сердитую мадам, попятился в нашу сторону.

– Кто тебе разрешал брать с собой в город мальчишек? – орала она на меня, брызжа слюной.

Я посмотрела на Ричарда и Нэля. Ну, ладно Ричард, ему всего пять лет, но как могла мадам подумать, что я могла увести с собой Нэля, который и старше меня на год, и выше на целую голову? Будто он когда-то кого-то слушал, чтобы я могла запросто взять его с собой. Я хотела сказать, что Нэля не было с нами, но Нэль, поняв, что я сейчас его выдам, качнул головой, моля глазами не рассказывать ничего.

Я снова набрала побольше воздуха в лёгкие и опустила голову покаянно, готовясь к наказанию.

– Простите, мадам. Больше такое не повторится.

Мадам схватила меня за косу, намотав её на кулак и крикнув на мальчишек, чтобы не смели больше без разрешения выходить из дому, поволокла меня в свой кабинет.

Я молча глотала слезы от боли и старалась быстро переставлять ноги, чтобы не рухнуть на пол. Все свёртки, что были у меня в руках, были разбросаны по полу, но мадам это мало трогало.

Закинув меня, как какую-то вещь, в кабинет, мадам с силой захлопнула дверь.

– Тварь! Говори, кто велел тебе вывести его из дома?

Я как упала, так и лежала на полу и лишь молча, вспомнив про письмо, протянула его мадам, надеясь на то, что она им заинтересуется и выгонит меня из кабинета. Но я зря надеялась. Мадам, прочитав письмо, снова посмотрела на меня.

– Зачем ты сказала ей, что каждый вечер плетёшь по воротничку? Я смотрю, у тебя язык слишком длинный. Ну, ничего, ничего.

Мадам рыскала взглядом по своему столу. Ища что-то и не находя, крикнула своего сына:

– Грэг! Грэг, принеси мне мои ножницы!

Я тряслась от страха и не знала, куда спрятаться. За моей спиной открылась дверь. Всё! Сейчас меня будут убивать! Я уже рыдала в голос, когда в комнату вошёл Нэль со сжатыми в кулаки руками, а за ним с воплем ужаса вбежал малыш Ричард и кинулся мне на шею.

Мадам резко изменилась. Она, будто поняв для себя, чего-то испугалась.

– Кыш! Все вон отсюда! Убирайтесь! Мелкие неблагодарные выродки!

Нэль помог мне подняться с пола и, поддерживая под руку, вывел из кабинета, как раз когда в него вбежал с огромными ножницами Грэг. Я лишь взглянула на ножницы и, представив, что она могла со мной ими сделать, чуть не лишилась чувств.

– Не вздумай падать, – буркнул Нэль, стараясь разогнать любопытных ребят и скорее довести меня до девичьей комнаты.

Как только мы дошли, Нэль остановился.

– Прости, Лиза. Я не трус, но нельзя было говорить, где я сегодня был. Спасибо, что прикрыла меня. Ты не думай, я не позволил бы ей отрезать тебе язык.

Вот так успокоил. После его слов мне стало ещё страшнее.

– В следующий раз я сам почищу всю картошку. И за тебя тоже, – нехотя добавил он.

Я ничего не ответила, взяла испуганного не меньше меня Ричарда за руку и вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Дело было к обеду, и комната была пуста. Я легла на кровать. Ричард лёг рядом, сжавшись в комочек.

– Плохие все. Все плохие. Лиза, я боюсь. Я хочу к маме.

– Бедный малыш, – думала я, успокаиваясь и перебирая его мягкие каштановые кудри. Как жестока и несправедлива судьба! Ну, как родной дядя мог отказаться от такого славного мальчугана? Почему не дрогнуло его сердце при виде горя на лице своего племянника?