Арья скорчила гримасу и развернулась в спальню. Так проходило большинство дней. Она спала, ела, подолгу принимала ванны и рисовала на трех принесенных холстах. Когда холсты заканчивались, закрашивала нарисованное и продолжала по кругу. Вампир уходил ранним утром и возвращался в пять вечера. Иногда отвечал на ее вопросы об искусстве или интересовался прочитанным, но никогда не рассказывал ни о вампирах, ни о своей жизни. Вещи Арьи он принес на следующий день после происшествия. Изучая врученный ей набор прошлой жизни, она с трудом представила себе Константина, выбирающего ее наряды и аккуратной стопкой укладывающего вещи. О происшествии в квартире бабули больше не говорили. Арья спрашивала несколько раз, но ответом ей был лишь холодный взгляд, брошенный поверх газеты (если спрашивать утром) или книги (если спрашивать вечером).

Этот день ничем не отличался от остальных. Но если не спрашивать, то на вопросы никогда не ответят, верно?

Арья развернулась на пятках и взглянула на вампира: поверх книги на нее пристально смотрели серые глаза со слегка приподнятыми бровями. «Видимо, он успел прочитать последнюю мысль и приглашает задать первый вопрос?» – подумалось Арье, и тут вампир фыркнул.

– Спрашивай уже. – Он заложил пальцем страницы толстой книги. Сейчас он осваивал объемный труд про хирургические операции в Германии. Арья пыталась подглядеть, когда он уходил, но ее немецкий спотыкался о медицинскую терминологию.

Арья с ногами запрыгнула на диван и расположилась почти как примерная ученица.

– Сколько вам лет? Вас всегда звали Константин? Как я могу от вас защититься? – выпалила она на одном дыхании и застыла. Вообще она часто стала так делать – мимикрирует под вампира? Константин долго смотрел ей в глаза, как будто пытался найти ответы на вопросы у нее в голове.

– Да, не хватает качественного образования, – сказал он будто сам себе. Арья сделала гримасу, но решила не парировать. – Мне примерно две тысячи лет. Примерно – потому что сложно подсчитать точный год. Звали меня так не всегда, но это наиболее частое мое имя. Лучше не встречаться со мной в открытом столкновении. В твоем случае, – его голова снисходительно наклонилась, – это значит, что лучше настолько оградить себя заклинаниями, чтобы ни один вампир не заподозрил в тебе сама знаешь что.

Две тысячи лет. Две! Тысячи! Сколько жизней прошло вокруг него! Ее голова отказывалась принимать такие числа. Как можно столько прожить и… жить? Она внимательно осмотрела вампира: сколько раз она его видела, он всегда был в черной рубашке, черных брюках. Черные же волосы с легкой проседью он закидывал назад, и иногда несколько прядей падали ему на глаза. На лбу, вокруг рта были следы морщин: легкая паутинка. Совсем не похожая на глубокие складки бабули.

Она передумала расспрашивать дальше и погрузилась в чтение про руны.

– Пора вставать, – Арью разбудил низкий голос вампира. Приоткрыв один глаз, она увидела Константина в проеме двери. Арья перевела взгляд на серое небо с редкими розовеющими бликами за окном: видимо, раннее утро в понимании Константина значило «до зари». Машина была та же: темная «Волга». Только за рулем в этот раз был сам вампир.

Они шли узкими тропинками кладбища. Солнце уже показалось над горизонтом, но в черте городского кладбища царил сумрак. Вампир показывал путь, хотя Арья уже поняла, где бабулина могила. Там, где Мария и хотела.

Могила была усыпана цветами. Арья стояла, не в силах поднять глаза на надгробие. По щекам заструились слезы. «Я справлюсь, бабуль. Обещаю, ты будешь мной гордиться», – подумала она, взглянув наконец на молодое лицо Марии.