Синие туманы Иггдис

* * *

Фо́льке и Мау́р сидели на балконе в покоях ара́ксы. Резные перила отделяли каменный круг пола от захватывающего дух обрыва – замок венчал собой макушку каменистого холма, город сбегал от него по пологому склону в другую сторону, а здесь взгляд разлетался над скалистыми холмами до самого горизонта.

Ковёр трав, пихты и ели островками, курганы и менгиры на многих вершинах. Край ушедших, как его называли. Там не строили жилья, не возделывали землю и ничего не добывали, только охотились и устраивали поединки. Фольке любила стоять здесь, облокотясь на перила, и размышлять. Казалось, ветер доносит до неё голоса и она чувствует взгляды тех, кому небезразлична судьба их мира, её семьи. Иногда она получала совет, если просила о нём. Иногда просто чувствовала поддерживающую силу и внимание.

Маур смотрела на полосы тёплого вечернего света на холмах, золотившего древние серые камни. Ей не хватало этого в Варата́де, но всё же она давно срослась нутром с тем суровым краем. Возвращаться жить в столицу не хотелось.

– Как твои сыновья? – спросила она, повернувшись к Фольке.

– Фо́лькар носится по Каррати́ру как волк и требует отправить его служить в дружину сюда, ведь ему уже девятнадцать. Его занимают только битвы и слава, но нужно многому ещё научиться. Ти́льдан пока не отпускает его, да и Бо́удар бы не взял. Никогда не брал юнцов, в которых ещё много дури, как он говорит. Опасно для всего отряда, – Фольке кивнула, подтверждая мнение мужчин. – Ра́дан… Он всегда был любопытным и вдумчивым парнем. Воинское искусство постиг скорее по необходимости, из чувства долга. Когда узнал, что не он станет ара́ксом, а дочь Боудара, вздохнул с облегчением, хоть и думал, что я не заметила, – она улыбнулась, вспомнив тот разговор со старшим сыном. – Магия привлекает его больше войны и власти.

Аррака́дам были не свойственны раздоры из-за трона, несмотря на большую семью. Преемник аракса всегда известен заранее и однозначно определён. Мир сам выбирал себе правителя, и все с этим соглашались.

– Теперь он может спокойно отдаться своим исследованиям, – хмыкнула Маур. – Когда он приехал позапрошлой зимой в Варатад и сказал, что теперь будет жить там, я была удивлена. Он зарылся в книги в библиотеке, достав даже те, что я не находила. Было интересно полистать рукописи вместе с ним. Он многое знает и многое понимает по-своему. Да, его ум быстрее и смелее меча, но это ли беда? Когда растаяли зимние снега и можно было отправиться к Копью, он не побоялся тягот пути. Он отважен и вынослив. Я присматривала за ним внутренним зрением, когда он был в горах, – улыбнулась она Фольке. Та благодарно кивнула.

– Именно этим он и собирается заняться, раз уж его судьба так круто повернула. Более того, он сумел увлечь Боудара своими находками, и в следующий раз они собираются ехать к Звездному Компасу вместе, – рассмеялась аракса. – Брат сказал, что Радан отыскал нечто интересное в старых источниках о работе тамошнего портала и они хотят это проверить.

– Боудар никогда не отказывается от нового знания, – усмехнулась Маур. – А что Ата́ри?

Фольке посерьёзнела. Посмотрела вдаль, где на горизонте среди холмов высились неясные силуэты каменных строений. Дочь, старшая из её детей, жила теперь там.

– Она станет жрицей Синевы. Ты знаешь, она давно этого хотела и они выбрали её. Она слышит богов предков очень ясно. Она первая узнала, что Ли́ке будет править Арракадой. Малышке тогда ещё полугода не было.

– Что говорит Ла́уви?

– Ничего. Что тут скажешь? – пожала плечами Фольке. – Мир выбрал её дочь, а это всегда взаимная любовь. Значит, Лике будет счастлива. Боудар проснил то же самое. Как и мы все. Он никогда не хотел трона для себя, но сказал, что у его дочери своя судьба и она будет вольна в ней.

Маур кивнула. Иначе и быть не могло. Она встала и подошла к перилам, положила на них тонкие белые пальцы. Скоро зайдёт солнце и по распадкам поползут синие туманы, которых не наблюдали больше нигде в Арракаде. Говорили, это предки выходят из Синевы присмотреть за миром: можно зайти в туман и найти силы для важного дела или увидеть подсказку. Но если кто-то и делал так, потом не болтал об этом.

Лучи клонящегося к горизонту летнего солнца грели камень и её руки, привыкшие к ледяным стенам Севера. Прикосновение солнечного тепла напомнило о Ва́рране, командире её личной гвардии, с которым они были близки уже несколько лет, и ей захотелось домой, в свою снежную горную крепость.

– Я уеду завтра, моя аракса.

Фольке кивнула.

– Боудар и Радан хотели ехать с тобой. Я предупрежу их.

Глава 1

Боудар стоял во дворе крепости около своего коня, натягивая перчатки для верховой езды. Конь беспокойно переступал ногами в нетерпении, но Маур ещё не вышла. Боудар сочувственно похлопал его по шее и поднял голову на звук приближающегося верхового. В ворота крепости вбежала серая в яблоках кобыла, на которой ехала женщина в синем дорожном костюме и сером плаще. Её тёмные волосы были разделены на две косы сложного плетения, а из-за плеча торчало навершие посоха. Кобыла заплясала по двору, показывая дурной нрав, но всадница склонилась и что-то шепнула ей на ухо. Лошадь переступила ещё пару раз и остановилась около Боудара. Молодая женщина спокойно смотрела на него сверху вниз.

– Мой арес.

– Атари, – сказал он, глядя ей в глаза. Погладил кобылу по носу, снял перчатку и предложил племяннице руку. Она приняла помощь, хоть и не нуждалась в ней. Слегка поклонилась, развернулась и ушла в замок.

Боудар хмыкнул, вернулся к своему коню и взлетел в седло. Пока он снова натягивал перчатку, из конюшни вышли Маур и Радан. Он оглянулся на них и тронулся к воротам – ожидание уже затянулось.

* * *

Через три дня они разъехались на развилке. Маур со своими людьми поехала дальше по тракту в свой удел – крепость Варатад. Боудар с Раданом и небольшой группой разведчиков свернули на горную тропу, ведущую к Каменному Копью. Ехали шагом, друг за другом, иногда спешиваясь. Кутались в плащи, на стоянках ставили шатёр. Здесь было ощутимо прохладнее, хотя летние снега начинались гораздо выше. Боудар достал из вьюка свой старый плащ, подбитый медвежьим мехом, завернулся в него и сам стал похож на зверя. На второй день арес с племянником оставили разведчиков разбить лагерь, а сами поднялись на площадку Копья.

– Ну, показывай, что там у тебя? – арес с любопытством заглянул в пергамент, который юноша бережно разворачивал на коленях.

– Смотри. Вот тут нарисованы сектора, которые мы видим выложенными камнями на площадке. Это горизонтальные переходы. А теперь смотри сюда! Есть ещё вертикальные! Видишь, тут, прямо на обелиске в центре, нарисованы линии вверх и как бы… полки? Уровни? А теперь смотри сюда – вниз. Очень плохо видно, будто рисовали едва наметив. Такой же обелиск, уходящий вниз, под землю. И там тоже уровни и переходы!

– Это единственная картинка, на которой ты это нашёл?

– Думаешь, это какой-то сумасшедший рисовал? – засмеялся Радан. – Нет, но это единственная, где вся система изображена целиком. В нескольких других трактатах других авторов я нашёл фрагменты, только тексты почти полностью истлели. Я нашёл упоминания других миров, но нас это не удивляет, правда? Зачем тогда было писать об этом? И я копал дальше, пока не наткнулся на один свиток авторства старика, которого некоторые маги упоминают как безумца, а другие – как жреца древних богов. И он пишет о мирах "другого порядка", в которых живут "не люди". Причём в них нельзя попасть через портал, потому что они не отдельные от наших миров, а существуют совместно. Как органы одного тела, – парень поднял на ареса горящие глаза.

Арес почувствовал дрожь, поднимающуюся в теле. По голове и рукам пробежали мурашки, будто на холодном сквозняке, хотя он был укутан мехом. Значит, племянник говорит истину независимо от того, что он, Боудар, об этом думает. Воевода поднял голову и посмотрел на Копьё. Серый выглаженный камень безразлично торчал здесь уже сотни лет, иногда пропуская путников, но раскрывать свои тайны не спешил. Боудар не видел ничего даже внутренним зрением.

– Говоришь, существуют совместно? Значит, влияют друг на друга непрерывно, но не пересекаются. Видимо, Копьё поставлено именно здесь не просто так. Это должно быть что-то вроде пуповины, сосуда, который соединяет их все между собой. То есть место, где мы можем пройти. И не только мы.

– Да, наверное, так. Я тоже думал об этом. Если с той стороны обитают эти "не люди", что мешает им также приходить к нам?

– Возможно, то же, что и нам к ним. Отсутствие цели, нужды. А возможно, дверь заперта с нашей стороны. Стоит ли открывать её в таком случае?

Радан поскучнел. Покусал губы. Отложил пергамент, встал и обошёл обелиск по кругу, всматриваясь в его подножие.

– Ты пытаешься придумать нужду, которая заставит меня пойти на этот безумный риск? – захохотал Боудар.

Радан смущённо улыбнулся.

– Ты угадал. Но ещё я думаю, можем ли мы разговаривать с ними? Поняли бы мы друг друга? Что они могли бы нам сказать? Если мы живём с ними в одном теле, но они смотрят на него из другого места, как много интересного они могли бы нам поведать. В конце концов, не думаю, что они хотели бы причинять нам вред или уничтожать нас. Ведь мы – части одного целого.