Синдром неудачницы Наталья Калашник

Холодный ветер беспощадно выдернул из ее рук зонт.

Она едва не расплакалась. Оглянулась на шумный проспект и вздохнула. Ее твидовый костюм все равно не спасти, а с прической было покончено еще десять минут назад, когда мощный порыв ветра вырвал из светлых волос заколку, так что теперь ее непослушные мокрые пряди беспорядочно падали на лоб и шею. Аккуратные классические коричневые туфли-лодочки без каблука, бывшие гордостью их владелицы, покрыты грязью. Да уж, картина не из лучших, особенно если учесть, что от макияжа не осталось ничего, кроме черных потеков от туши. Как тут не заплачешь? Впрочем, ей редко везло в жизни.

И вот такой Лиза Игнатьева должна будет предстать перед героем своих детских грез ровно через пять минут.

Она знала Максима Орлова едва ли не с пеленок. В первый раз они повстречались более двадцати лет назад: в то время Лиза еще даже не умела ходить, а ему было шестнадцать. Эту встречу, разумеется, она не помнила, зато следующей – было суждено навсегда отпечататься в памяти. Лизе ни за что не забыть, как она плюхнулась на колени к самому красивому мальчику на свете, лучшему другу ее старшего брата, и липкими пальцами положила свой недоеденный леденец в его длинную загорелую ладонь. В ответ ей была подарена благодарная улыбка.

Она была влюблена в Максима Орлова всю свою жизнь. Вплоть до последнего месяца – именно тогда произошло нечто вроде затмения, которое позволило наивной глупышке увидеть его истинную личину. Скорее всего, это событие больше походило на озарение, но в любом случае ее мнение об этом парне круто изменилось. Отныне Максим Орлов не заслуживал ни одного доброго слова в свой адрес. Более того, Лиза надеялась, что силы свыше уже уготовили ему местечко в самом кромешном уголке ада. Картина терзаемого вечными муками «любимчика» приносила тайное удовлетворение, хотя уже ничто не могло залечить сотню сердечных ран и стереть с ее лица позорное клеймо «Неудачница».

Неприятно поежившись от очередного порыва осеннего ветра, Лиза поскорее забежала в фойе огромного двадцатиэтажного здания в финансовом центре столицы, мечтая, чтобы Славик, пропускающий ее через стеклянные двери, никак не прокомментировал ее жалкий вид. Этот Славик, работающий охранником в «Бренд-Компани» почти столько же, сколько и она, – все-таки славный парень: ни слова по случаю ее превращения в Королеву босячек. Зато аристократическое, до тошноты идеальное лицо Максима Орлова, основателя этой самой компании, смотрело на нее с огромного портрета в вестибюле и укоризненно осуждало. И пока она не скрылась в кабине лифта, оно продолжало взирать на нее с немым укором: «Маленькая незаметная замарашка».

Разумеется, Лиза понимала, что даже в подметки не годится тем роскошным богиням любви, с которыми путался мистер Огромный-Банковский-Счет; зато – и эта мысль согревала унылую душу девушки – это не она оказалась настолько глупа, чтобы связаться с одной из них, а потом спустя всего месяц со скандалом разводиться. «Так тебе и надо!» – не без злорадства думала Лиза, одергивая мокрый пиджак по дороге на самый верхний этаж здания. Зато она оказалась полной дурой, когда полтора года назад втайне ото всех устроилась работать в компанию Орлова. Это был самый глупый, непостижимый поступок из всех, которые Лиза когда-либо совершала. Даже юношеская шалость с поджогом школьной библиотеки не шла ни в какое сравнение с тем, чтобы добровольно обречь себя на позор.

Кажется, ее всегда считали чокнутой…

Она впервые была приглашена в личный офис босса. Юридический отдел, в котором она числилась, находился на шестом этаже. Все ее полномочия сводились к работе над исками, которые время от времени приходили от недовольных потребителей. Компания не так часто портачила с рекламой, но готовых оторвать хороший куш всегда оказывалось достаточно. Другое дело – развод босса! Ради этого несчастного развода ее подняли посреди ночи и велели явиться в главный офис в девять утра; и все из-за того, что начальник их отдела буквально вчера угодил в больницу с сердечным приступом. Лизе было искренне жаль Ивана Трофимовича, а еще больше саму себя: ей предстояло добровольное шествие на эшафот, а ноющий голодный желудок будто подсмеивался над ней: «Ты влипла, Лиза Игнатьева. На этот раз по-настоящему».

Вряд ли Лизе когда-либо приходилось мечтать о том, чтобы заниматься бракоразводным процессом героя своих детских фантазий. Нет. В почти каждой из этих фантазий именно она, Лиза, шла под венец с великолепным Максимом Орловым, а не какая-то Кира Кузнецова…

Попросив секретаря передать Максиму Геннадиевичу, что Елизавета Игнатьева прибыла по расписанию и ожидает с ним встречи, она в очередной раз подумала о том, а знал ли этот дамский угодник, что отныне его интересы в суде будет представлять именно она? Вряд ли. Этот тип, кажется, и не догадывался, что она работает на него.

Лично для Лизы последнее обстоятельство стало самым большим недоразумением в ее жизни: устроившись в «Бренд-Компани» в позапрошлом году, она не помнила себя от счастья. По ночам строила грандиозные планы на будущее, представляла, как Максим увидит ее впервые спустя десять лет с момента последней встречи, как стремительно будет развиваться их роман… Они встретились в прошлом году, в одном лифте, да только герой ее грез не то чтобы не узнал ее, он стоял рядом, глядя просто мимо нее! От обиды и жалости к самой себе Лиза едва не провалилась сквозь землю. Он, в самом деле, понятия не имел о том, что она работает в его компании! Впрочем, об этом не знал никто, даже самые близкие родственники.

Мечты постепенно рушились. К сожалению, вместо того чтобы наслаждаться своим собственным головокружительным романом, Лиза была вынуждена день ото дня наблюдать за сменяющими друг друга роскошными красотками, которые появлялись в жизни Максима Орлова чаще, чем у нее шло месячное…

Лиза вернулась к реальности, когда секретарша, на бейдже которой значилось «Анна Короленко», переспросила ее имя. Она переговорила с боссом по селектору, а потом еще раз уточнила:

– Вы по какому вопросу?

– По поводу развода Максима Геннадиевича, – сообщила она слегка осипшим голосом, полагая, что выглядит смешно рядом с красиво подстриженной, одетой в шелковую блузу и юбку-футляр секретаршей.

Девушка передала ее слова боссу и после этого объявила, что он ее примет. Все это время с привлекательного молодого лица Анны Короленко не сходила снисходительная улыбка. Ну что же, Лиза Игнатьева привыкла, что в нее тыкают пальцем.

Расправив плечи, Лиза прошествовала к двери, ведшей в святую-святых мистера Миллионера. И хотя она давно вышла из того возраста, когда млела от одного только звука имени Максима Орлова, в данный момент не отказалась бы от жевательной резинки, при помощи которой отгораживалась от назойливых родственничков, будучи запуганным подростком. Надуть огромный пузырь прямо в лицо матери или же отчима было отличным способом демонстрации того, что ей плевать на всех и на каждого.

Двери раздвинулись автоматически, так что Лиза от неожиданности вздрогнула. А потом ее глаза увидели и самого бездушного негодяя, разбивающего девичьи сердца. Лиза могла с закрытыми глазами нарисовать его портрет, а когда-то она неплохо рисовала…

В свои почти сорок Орлов выглядел молодым и полным жизни, а еще очень высоким. Подтянутый, смуглый, отдающий предпочтение дорогим костюмам, этот человек излучал ауру силы и власти. Много лет подряд он носил одну и ту же прическу, аккуратно зачесывая волосы при помощи средства для укладки, при этом в его черных волосах не было ни одной седой волосинки. Лицо идеальное, будто сошедшее с рекламного билборда: высокий лоб, широкие брови, глубокие глаза оттенка платины, густые черные ресницы, четко очерченный прямой нос, большие губы, в уголках которых залегло несколько морщин, киношный подбородок. Лиза всегда знала, что он редкостный красавчик снаружи и абсолютно прогнивший внутри: самовлюбленный, циничный, надменный… Если Орлову удалось состряпать собственную империю, то никто не давал ему права становиться Господом Богом. И все же в гигантском кабинете, восседающий за столом из темного дуба в окружении черных стеллажей, он казался всемогущим. В то время как она, мокрая и озябшая, казалась самым последним ничтожеством.

И как только ее угораздило превратить свою жизнь в трясину маниакальной зависимости от Максима Орлова?… Уж лучше бы она приняла предложение брата занять должность его личного секретаря! Но Лиза Игнатьева с детских лет славилась ужасным нравом и неумением контролировать собственную жизнь.

В отличие от Максима Орлова.

Сегодня на нем была темно-синяя рубашка с небрежно закатанными по локоть рукавами, на левом запястье поблескивали дорогие массивные часы; серый пиджак висел на спинке высокого кожаного кресла. Ему одному, казалось, подчинялся весь мир, а он упивался своей силой, готовый в любую минуту раздавить такую мелкую сошку, как Лиза Игнатьева, все разговоры об успешности которой равнялись нулю. А вот Максим Орлов – другое дело! Третий год подряд первый в рейтинге «People», мультимиллионер, любимец женщин, ходячая реклама «Calvin Klein», как его частенько называли в кругу семьи ее брата.