Ахнув, она нескладно пробежала с десяток метров туда-сюда. Вот дерево, вот гном-уродец на лужайке, вот магазин дешевых тряпок и гулкое шоссе. Все на месте, а переход исчез! Ну капец. Олег меня не найдет, дети перепугаются до смерти… Может, промахнулась я, прошла туннель?
Несчастная побрела в обратную сторону. Навстречу ей выполз огромный, похожий на крокодила, мутно-зеленый «кадиллак». Мариванна кинулась ему наперерез.
Потом она часто будет воспроизводить эту сцену. Прикидывать, что почувствовала милая женщина за рулем, когда ей под колеса кинулась лохматая баба с красным звериным лицом и двумя рюкзачными горбами…
Мариванна настигла машину в два прыжка и требовательно спросила:
– Где здесь туннель?! Ещё вчера был! Подземный переход, быстро! Мне домой! На ту сторону!
Для пущей убедительности она подключила жестикуляцию, но водитель «кадиллака» молчала, вцепившись в руль и часто моргая. Затем она отмерла и широко улыбнулась.
Так уж повелось в этой стране – гасить свои страхи натужной улыбкой. И ксанаксом.
– Привет, как поживаете? Я слышу акцент и никак не могу догадаться, откуда вы?
– промелькнуло в голове Мариванны.
Она рыдала, мешая русские и английские слова, ее потная спина заледенела, рюкзаки хлопали не больно, но обидно, как бы добивая неудачницу. Тем удивительнее ей было при этом гонять скорбные коржавинские рифмы:
– Tell me![21] – крикнула Мариванна иступленно. И добавила по-русски:
– Зарраза!
– Туннеля здесь никогда не было… – американка смотрела на нее с жалостью.
– Нет, был! – Мариванна топнула ногой и наконец-то сбросила свои пудовые торбы.
Шлепнулся оземь кусок сырого мяса, покатились яблоки с помидорами.
– Господи помилуй, – пробормотала водитель «кадиллака», осторожно трогаясь с места. Не задеть бы припадочную с ее продуктовым натюрмортом.
Отъехав чуть вперед, американка прокричала:
– Извините, я не местная! Еду в гости к друзьям.
Миннесота Найс[22], мать ее! Холодная учтивость к безумцам.
И тут Мариванна поняла, что натворила…
Словно очнувшись после горячки, она явственно увидела свою будущую пустотелую жизнь. Бездомная сирота в лесу, пустынник под холодным солнцем. Она села на прожаренную дорожку и вцепилась в опухшие колени. Трагическое озарение сдавило ей горло. Корпулентная женщина в дорогих итальянских брюках тряслась в конвульсиях среди яблок с помидорами:
– Горе-то какое-е-е, – выла Мариванна. – Ма-а-мочка-а! На кой ляд… Приперлась… – Она раскачивалась взад-вперед. – Жила же себе…как короле-е-ва… на метро-о-о… на маршру-у-тке!.. Гос-паа-ди!
Затем она вспомнила о старшем сыне и схватила телефон, косясь на часы. Уроки закончились десять минут назад.
Сын задал пару уточняющих вопросов, и уже через десять минут из-за елей и кленов показалась его вихрастая голова. Гнал на велике что есть мочи, милый мой…
Если сломается мать, сломается весь мир, подумала Мариванна. И вновь приказала себе выжить.
А туннель, как ни странно, никто не сносил. Стоял себе по-прежнему, в пятистах метрах от ее разбросанных сумок.
< Блестяще! Смеюсь и плачу!
< Я поняла! Вот что нужно включать в школьную программу для старшеклассников. Вот это!
< Все мы – мариванны…
<Аффтар, пеши исчо☺
Глава 5. Кульбит
– …Я согласна! – выпалил родной голос, и Олег Барский мгновенно проснулся. Он засмеялся, нажал отбой и вскочил с кровати. Такую новость нельзя переваривать лежа.
Интересно, о чем это она, подумал, зевая. Мы ведь обо всем договорились. Дети спокойно доучиваются и летом… Все вместе… дай-то Бог!
Он подошел к окну и посмотрел на миннесотское небо: черная бархатная бумага, на которую усердный второклашка наклеил слишком много блестящих звездочек. Одна из них неожиданно подмигнула Олегу. Да нет, просто показалось. Самолет, наверное…