– Тьфу, у тебя на все найдутся отговорки, почтеннейший Сорви-голова, – обиделся эмир и сложил руки на груди. Потом вдруг схватил пиалу и быстро выпил.

– Шашлык для дорогих гостей, о великий эмир! – возвестил слуга, внося в комнату лаган11 с изумительно пахнущим шашлыком, посыпанным лучком и приправленным виноградным уксусом. Поверх шашлыка лежала свежая румяная лепешка.

– Где ты здесь видишь дорогих гостей, ишак?! – вскинулся Нури ибн Кабоб, срывая злость на слуге.

Слуга от неожиданности в ужасе отшатнулся обратно к дверям и едва не упустил из рук богато украшенное глиняное блюдо.

– О, простите, уважаемый Сорви-голова! – опомнился эмир.

– Ничего, я понимаю вас. Эй, слуга, долго мы еще будем ждать? Угощение скоро остынет и станет невкусным!

Слуга спешно опустил тарелку в центр дастархана, испуганно косясь на повелителя правоверных, затем быстро поклонился и убежал прочь. Синдбад и Сорви-голова осушили пиалы и, взяв по палке шашлыка, впились зубами в нежное, хорошо прожаренное мясо, истекающее соком и жиром. Эмир поморщился и отодвинулся чуть назад, когда мясной дух достиг его носа.

– Поведай нам, о почтеннейший Сорви-голова, как этот молокосос мог спасти тебя от смерти? – ехидно осведомился эмир. – А может, именно он все и подстроил?

– Ты неправ! – возразил Сорви-голова, на секунду оторвавшись от еды.

– Так как же было дело, а? – усмехнулся эмир, вновь наполнив пустые пиалы вином.

– Э-э, – рассеянно промямлил Сорви-голова, переглянувшись с Синдбадом.

Тот только дернул плечами и продолжил как ни в чем не бывало уплетать шашлык, заедая его колечками лука.

– Значит, я купался в море, – неуверенно начал Сорви-голова и запнулся.

– И у вас свело ногу, – подсказал Синдбад, придя на помощь новому другу.

– Да! – ухватился за его выдумку Сорви-голова. – Нет! На меня напала акула.

– Так акула или ногу свело? – уточнил Нури ибн Кабоб.

– И то и другое. Разве ты сомневаешься в моих словах? – сверкнул глазами Сорви-голова.

– Ни в коем случае, многоуважаемый Халид! И в мыслях не было, – поспешно заверил принца Нури ибн Кабоб, но по его хитрому лицу было заметно, что он действительно сильно сомневается в словах бывшего принца.

– У меня и вправду свело ногу, а потом на меня напала мерзкая акула. Я закричал, моля о спасении, а проходивший мимо Синдбад не раздумывая отважно бросился на помощь и вытащил меня из воды, когда отвратительная рыбина уже собралась мною позавтракать, – Сорви-голова поднял пиалу. – Выпьем же за моего спасителя!

Эмиру вовсе не хотелось пить за Синдбада, но он вынужден был согласиться.

В главные двери постучали.

Эмир, отставив пиалу, крикнул:

– Войдите! – и, позабыв про Синдбада и все остальное, радостно добавил: – Наверное, стража вернулась.

В дверях действительно возникли двое стражников. С трудом неся за железные ручки свою тяжелую ношу, они быстро приблизились к эмиру и аккуратно опустили на пол небольшой деревянный ларец, украшенный драгоценными камнями.

– Это… оно? – спросил эмир у Сорви-головы, будто не верил глазам.

Моряк коротко кивнул и протянул эмиру небольшой ключик, вынув его из-за пазухи.

Нури ибн Кабоб схватил ключ, попутно взмахом руки отпустив стражу, дрожащими от волнения пальцами с третьего раза воткнул ключ в замочную скважину ларца и повернул против часовой стрелки. В ларце щелкнуло, и крышка чуть приподнялась. Эмир, затаив дыхание, откинул тяжелую крышку и заглянул внутрь. Синдбад любопытно вытянул шею.

Внутри ларца на красной шелковой подушечке лежало… обычное зеркало, в серебряной оправе, овальное, с завитушками по краям и длинной ручкой.