Но мне было досконально известно, что на этом танкере есть какой-то неучтенный танк, куда он перекачивает все это «лишнее» топливо. И получалось всегда четко, что тридцать тонн топлива у меня не хватало. У меня даже сомнение какое-то возникло – может, он и прав, что у меня там что-то с моими таблицами замеров, с танками, и со всем прочим? Но если бы я работал один день на этом судне, я бы сомневался, а так у меня это был уже второй контракт на нем, то сомнений никаких не было, этот танкерный капитан меня обманывал.

И каждый раз мне приходилось биться за эти недоданные тонны. А если не биться, то вообще без штанов останешься.

Стоянка короткая, за это время капитану танкера ничего не докажешь. А если этот капитан увидит, что ты потерял контроль над собой и начал орать или брызгать слюной, то все. Лишишься ты своих тридцати тонн и документы, но на эти 270 тонн, все равно придется подписать все документы.

А если не подпишешь, то надо вызывать независимого сюрвейера и делать дополнительные замеры танков танкера и судна. На эту процедуру может уйти уйма времени. Это значит, что простой судна произошел по вине экипажа. А простоя у контейнеровоза быть не должно.

Но, иногда, этот грек, мне мог скостить двадцать, иногда и двадцать пять тонн. Но это если у этого грека было хорошее настроение.

Перед каждой бункеровкой я уже знал, что меня будут обманывать, но когда это произойдет, я не знал. То есть принцип гарема. Знаешь, что трахнут, но когда это будет – не знаешь.

После того, как мы встали к причалу, к нам подошел бункеровщик. Капитан, увидев меня, радостно помахал мне рукой. Я тоже оскалился в улыбке и также «радостно» поприветствовал этого грека.

Механики и мотористы начали подсоединение бункеровочного шланга, а я полез на танкер, чтобы сделать замеры.

Замеры были сделаны, я подписал предварительные документы и поднялся на борт.

Нам предстояло принять 300 тонн тяжелого топлива для главного двигателя. Танки для бункера были приготовлены заранее. Общий их объем составлял 450 кубов, надо было принять 330. Так что опасности переполнить танки не было. Да и грек вместо 330 кубов даст мне только 300. Я был в этом полностью уверен. Поэтому я был полностью спокоен.

Поэтому я взял Инночку и вышел с ней на палубу. У меня была с собой японская удочка, с очень меленькими крючками. На каждый крючок была надета фосфоресцирующая бусинка. Во Владивостоке такая удочка пользовалась большой популярностью у рыбаков, потому что на такую бусинку корюшка очень хорошо ловилась.

Я вооружил удочку, и позвал Инночку:

– Давай, попробуй. Порыбачь, – вручил я ей подготовленное удилище.

Тем более я звал ее на левый борт, с которого велась бункеровка. Так что мне не надо было никуда бегать для замеров топлива и контроля его по танкам.

– Да я никогда не ловила эту рыбу. Я понятия не имею, как это делается, – все сопротивлялась Инночка.

– Не переживай. Как только ощутишь, что что-то там под водой дергается, то сразу вынимай удочку. А я помогу тебе снять рыбку.

А ловить было что. Около борта вся вода вокруг нас кишела мелкой рыбкой. Ее, этой мелкой рыбешки, было так много, что, по-моему, и вода отсутствовала. А в ней была только одна рыба. Это какой-то косяк каким-то образом зашел в бухту.

Я показал Инночке, как закидывать удочку и передал ее ей. Инночка взяла удочку и опустила ее в воду. И тут же неожиданно вскрикнула:

– Ой! Там что-то трепыхается! Что делать? – растерянно смотрела она на меня.

– Тащи удочку! Потом разберемся, что у тебя там трепыхается, – как можно спокойнее учил я ее.

Наконец-то мы вдвоем вытащили леску из воды. На леске было шесть крючков. А на трех из них трепыхались рыбки. Радости у Инночки не было предела. Глазки азартно заблестели, движения стали уже более отточенными. И бадейка, предназначенная для рыбешки, начала постепенно наполняться. Иногда леска путалась, и мне приходилось ее распутывать. Инночка нервно меня торопит, а потом, когда я распутаю леску, опять закидывает удочку. И, как результат по три-пять рыбок за один заброс. Таким образом, рыбачка Инна наловили бадейку почти в три литра. Так что за время бункеровки, которая длилась около полутора часов, она наловила почти полную бадейку.