Но действительность превзошла все ожидания.

По прибытии в Новогород тысяцкий привёл Орея в хоро́мы князя Гостомысла и рассказал собравшимся начальным людям, как в борьбе за свою жизнь мальчик убил медведя.

Красочно и долго говорил Радигост. С открытыми от изумления ртами слушали те слова князь, ближние родичи и боляре. А когда закончил сказку свою тысяцкий, наступила долгая тишина.

Каждый из сидящих в княжьих покоях мужчин примерял на себя, как бы он поступил на месте ребёнка.

– Что будешь делать с мальчишкой, Радигост? – вопросил князь. – Ты его привёл, потому теперь за него в ответе!

– Твоя правда, государь! Коли позволишь, возьму мальца в дом к себе, станет он мне сыном приёмным. Вот только дети мои давно выращены, ребятни нет вовсе, потому не с кем ему там играть.

– О том не печалься, приводи паренька ко мне в хоро́мы, мамки-няньки будут юного медвежатника вместе с племяшом моим Вадимом уму-разуму учить, а потом обоих к воинскому делу приставим. Глядишь, подружатся и станут неразлучны, как мы с Таиславом! – Гостомысл нашёл взглядом своего ближнего болярина и улыбнулся.

На том они тогда и порешили.

При первой встрече княжич Вадим показался Орею капризным и взбалмошным мальчишкой, привыкшим, чтобы окружение выполняло все его прихоти. Он постоянно издевался над учителями и слугами, доводя их до бешенства. Жаловаться на поведение Вадима они не могли, да и не хотели. Учился княжич тоже плохо и неохотно. Считал, что ему это не надобно, коли вокруг советчиков много.

Но Орея княжич Вадим зауважал сразу и никогда не пытался делать ему гадости. Видать, понимал, что человек, убивший собственноручно медведя, не потерпит издевательств над собой.

Вот так и летели годы.

Мальчики взрослели, превращаясь в юношей, и становились всё ближе друг другу.

Княжич видел, что Орей превосходит его не только умом и рассудительностью, но также силой и отвагой, а потому всегда при общении с ним использовал свои основные достоинства: хитрость и коварство. С их помощью он вынуждал друга помогать себе во всём. В благодарность за это Вадим смог уговорить князя Гостомысла сделать Орея сотским и подчинить ему отряд лёгкой конницы, охранявшей от лесных разбойников дороги, ведущие в Новогород.

И Орей с жаром взялся за дело.

Сотский поменял большую часть людей, набрал молодёжь и начал обучать её выслеживать и захватывать грабителей.

Сначала пойманных разбойников нещадно пороли, потом отрубали им руки, ну а когда Орей убедился, что всё это мало помогает, то принялся вешать их на деревьях вдоль дорог. Его стражники были одеты в чёрные одежды, поэтому горожане и жители окрестных посёлков стали их называть чёрными вешателями.

Вскоре все начальные люди заметили, как резко уменьшилось количество грабителей на дорогах вокруг Новогорода, и даже князь Гостомысл прилюдно похвалил за это Орея. Он ведь не знал, чем ещё промышляет сотский по указке Вадима.

В частых и доверительных разговорах княжич обещал сделать Орея своим ближним болярином после того, как сядет на престол вместо князя Гостомысла. Вадим и сам не сомневался, что так оно будет, и изо дня в день внушал это окружающим людям.

Чем ближе сотский становился княжичу, тем сильнее отдалялся от своего приёмного отца Радигоста.

А тот видел, что Вадим и Орей совместно с Селиславом, пользуясь своей властью, начали творить дела непотребные, за которые простых людей давно бы вздёрнули на берёзу.

Несколько раз тысяцкий пытался поговорить с сыном и убедить его держаться подальше от Вадима. Он опасался, что для Орея их дружба плохо кончится.

Но безнаказанность и всемогущество быстро меняют человека. Сотский уже не замечал чужую боль, стал грубым и жестоким, мог по приказу княжича не только убить человека, но даже вырезать жителей целого посёлка.