И тут же следующая охапка сучьев полетела в костёр. За ней последовали крупные ветки и небольшие обрубки стволов деревьев.

Медведь ревел не переставая, но летящие в разные стороны искры и жар костра не позволяли ему двинуться ни на шаг вперёд.

Орей метнулся к входу в землянку, схватил в руки лук и сел на землю. Ему казалось, что это не он, а кто-то неведомый всё делает за него.

Босые ступни ног мальчика упёрлись в изогнутые плечи лука, пальцы вытащили из пука стрелу и положили на тетиву. Каким-то неимоверным усилием ему удалось натянуть её двумя руками, а с помощью ног нацелить остриё медведю в голову.

Звук негромкого, но хлёсткого щелчка ударил по ушам Орею.

Он не промахнулся.

Стрела с шиповидным наконечником, способная пробить железный доспех, впилась в широкую грудь зверя. Медведь поднялся на задние лапы, выпрямляясь во весь свой громадный рост. И тут же вторая стрела вошла ему в мягкое брюхо почти по самое оперение.

С оглушительным рёвом зверь стремительно двинулся вперёд, обходя сбоку костёр. Орей мгновенно понял, что пустить третью стрелу в него ему просто не успеть, а если побежать в темноту, то медведь его сразу же догонит.

Липкий удушливый страх сковал все конечности.

Мальчик опёрся ладонями о землю, пытаясь вскочить на ноги, но неожиданно почувствовал пальцами толстое гладкое древко копья.

И снова какая-то таинственная сила вселилась в тело Орея. Он двумя руками приподнял длинное тяжёлое копьё, уперев тупой конец в землю и нацеливая широкий клиновидный наконечник в грудь приближающемуся медведю.

С тихим чмоканьем острое железо вошло в звериную плоть, легко разрезая шкуру, мясо, мышцы, и прокладывая себе путь к сердцу. Огромное тело само себя насаживало на лезвие, стремясь достать клыками и когтями человека. Древко копья выгнулось дугой, грозя вот-вот разлететься на части.

Чуткое ухо Орея уловило слившийся с рёвом медведя чей-то громкий и пронзительный крик:

– А-а-а-а-а-а!

Он рвался в мозг, оглушал и заставлял не потерять сознание от ужаса.

Это был его собственный крик.

С сухим треском разломилось пополам толстое древко копья, всё ещё связывающего мальчика с жизнью.

Потеряв равновесие, ребёнок отлетел в сторону, а на освободившееся место рухнул зверь.

Всё, что Орей помнил, это раскрытую чудовищную пасть с окровавленными клыками, приближающуюся к его лицу.

Страшный удар тяжёлой когтистой лапы по голове погасил свет горящего неподалёку костра и сознание мальчика.

Он очнулся от того, что солнечные лучи пощипывали прикрытые ресницами глаза, а тяжесть, лежащая на груди, затрудняла дыхание. Память медленно возвращалась к нему.

– Клек! – прошептали пересохшие губы.

И тут же сквозь пелену слёз перед глазами он увидел перед собой блестящие длинные когти и почувствовал саднящую боль на лбу.

Извиваясь всем телом, Орей выполз из-под медвежьей лапы и с трудом, пошатываясь, встал на ноги.

Чувство мальчишечьей гордости за победу над зверем переполняло всю его душу. Ему хотелось прыгать и кричать от радости, но стоило только перевести взгляд на едва дымящийся костёр и лежащее возле него окровавленное тело Клека, как силы покинули ребёнка. Он сел на землю, охватил голову руками и зарыдал.

– Вну-у-у-чек! – родной и такой близкий голос бабки зазвенел откуда-то со стороны леса. – Орей! Орей!

Мальчик хотел броситься ей навстречу, но тело отказывалось подчиняться ему.

– Тут! Тут я! – закричал он, но из горла вырвался сдавленный хрип.

Услышав чьи-то шаги рядом, Орей усилием воли сумел поднять голову. Возле него стояла бабка, а позади неё много вооружённых людей.

– Я же обещала тебе вернуться, внучок! – Голос её был бодр, но в глазах застыл ужас от увиденного возле землянки зрелища.