«Да-а-а, так бы я не смог сделать, – облегчённо подумал Синеус. – Наш брат Рюрик действительно заслуживает стать правителем страны. Только ему дано удержать в своих руках власть в Биармии и Гардарике».

Огромный «Фенрир» плавно повернул на излучине реки, проплывая мимо темнеющих на берегу зарослей кустов по краям оврага.

А впереди уже виднелись высокие крепостные стены.

Это был Новогород.

Он пришёл к реке, как когда-то весной в Бережце.

До заката солнца оставалось совсем чуть-чуть.

Орей выбрал себе местечко на высоком берегу у группы растущих берёз и сел на землю, прислонившись спиной к стволу одной из них.

Вода и ночь странно действовали на него, погружая в воспоминания и заставляя переживать вновь и вновь самые жуткие мгновения своей жизни.

Сотский закрыл глаза, и сразу же в памяти всплыло искажённое страхом и побледневшее лицо Клека.

– Зверь бродит где-то рядом! – негромко выговорил он.

И тут же, как бы в подтверждение этих слов, громкий рёв по соседству сотряс воздух.

Старик взял в руки две огромные горящие головни и сделал несколько шагов вперёд от костра.

– Ага! Вот ты где!

Языки пламени метнулись в сторону тёмной колышущейся массы, вызвав очередной рёв, но на этот раз в нём слышалась боль. Похоже, Клек ударил медведя головнёй и вынудил отступить.

– Теперь придётся поддерживать огонь до утра. Каждый день! – Бабка приобняла мальчика и прижала к себе.

– А что будем делать, когда закончатся хворост и еда? – Орей с ужасом глядел в темноту.

– Не думай об этом. – К костру вернулся хромой старик и сел на землю рядом с ребёнком. – Страшно только ночью, а днём медведь где-то прячется от солнца.

– Пора уходить отсюда! – твёрдым голосом произнесла бабка. – Долго мы не выдержим. Нужно искать посёлок, людей!

– Мне не дойти! – Клек похлопал себя ладонью по ноге. – И ты это знаешь! Ребёнку тоже, он ещё мал.

Бабка промолчала, что-то обдумывая про себя.

– Что ж, тогда я пойду одна и приведу помощь, – наконец решилась она. – Возьму с собой запас еды и один топор. Думаю, зверь за мной не увяжется, не захочет бросать вас двоих.

Утром, когда Орей проснулся, уже вовсю светило солнце, по-прежнему горел костёр, а медведя нигде не было видно. Вместе с ним исчезли ночные страхи и ужасы.

– Он ушёл в ту сторону, – показала бабка пальцем на лес. – Я пойду в другую. Через наш сгоревший посёлок. Медведь не любит запахи гари. Надеюсь, мы с ним не встретимся!

Сухая морщинистая ладонь старухи погладила мальчика по голове, а её щека прижалась к его затылку.

– Жди меня, внучок, – прошептала она. – Я обязательно приведу людей, и они спасут тебя и Клека!

Орей долго смотрел ей вслед. Сухонькая фигурка бабки становилась всё меньше и меньше, а вскоре окончательно скрылась в густом перелеске.

Неспешной чередой потянулись жуткие долгие ночи, сменяемые короткими сонными днями. Сколько их уже прошло после ухода бабки, они не считали.

Еда у них ещё оставалась, а вот куча хвороста стремительно уменьшалась. Каждый день с раннего утра, вооружившись горящими головнями, они рубили топором кустарник и мелкие деревья поблизости от землянки.

Как это ни странно, но зверь при свете солнца из лесу не выходил. Зато ночью он, злобно рыча, бродил по окрестностям, не давая людям сомкнуть глаз.

Близко подходить к костру медведь не решался, опасаясь летящих головешек, уже несколько раз обжигавших ему шерсть на боках и даже морду.

Возле входа в землянку лежали топор, копьё, лук и пук стрел. Если бы у Орея было хоть немного побольше сил, мальчик бы обязательно вступил в схватку с медведем. Так он тогда думал. Но детских сил не хватало, чтобы натянуть тетиву лука и пустить в зверя стрелу. Не мог это сделать и Клек. Старик лишь однажды попробовал совладать с луком, но у него ничего не получилось.