"Я для тебя всего лишь дилдо. Ну почему ты не спросишь, как я себя чувствую?"

Возможно, это было не самое подходящее время, но в понимании Наойи, пока они еще не связали себя узами брака, об этом еще можно было поговорить. И ничто настолько не выбивало из колеи, как стоны Миюки. Как в дешевом японском порно.

"Зачем ты делаешь такой голос?"

Когда японец уложил руки на таз партнерши, сей жест был воспринят ею абсолютно своеобразно. Коджима хотел остановить ее и сказать, что сегодня не самое подходящее для этого время. Мол, устал он после перелета. Но она же лишь сильнее прижала его ладони к себе. Не было сомнений. Она ждала только его. И этот акт был ей необходим, чтобы сбросить напряжение, скопившееся после долгих и усердных тренировок. И что точно ощущал сейчас Наойя – она действительно не изменила ему, как многие бы, поддались такому соблазну в чужой стране, ощутив манящий вкус свободы. Но в этом по-прежнему было что-то неправильное. Чего происходить не должно было. На мгновение, он повернул голову в сторону окна и заметил…кое-что необычное. Нет, это явление он видел практически ежедневно. Но сегодня его особенно заворожила красоты луны в ночном питерском небе. Ночь в Санкт-Петербурге была прекрасной в любое время года и поспорить с этим мог бы только полный глупец. Лунный свет на небе города Петра был пронзительно белым, как перламутровая полоса, устремленная в небосклон. И этот самый свет ложился дивной вуалью на город, превращая все в полупрозрачные очертания. Он казался не совсем естественным, скорее как фантазия, рожденная в царстве сновидений. И столь осторожно ложился на город, будто нежное касание безнадежно влюбленного мечтателя. Наойя понял, что он очарован видом. И ему так хотелось поделиться этим с Миюки.

– Какая красивая луна, – вдруг произнес он.

Но она не слышит. Это не было обращено к ней, как могло бы показаться. Что же до самой Миюки…Как мало ей нужно было, чтобы ощутить долгожданный спазм интимных мышц и задрожать на пике своего удовольствия. Увиденное поразило парня до глубины души. Не прошло и трех минут, как она получила то, что хотела. При этом, она совсем не выглядела перевозбужденной. Он затаил дыхание и наблюдал за ней, не смея двигаться. И даже терпел ее ногти, что она вонзила в кожу его рук в порыве страсти. Отдышавшись и придя в себя, она посмотрела на возлюбленного осоловевшими глазами.

– Прости, Нао-кун.

Отпустив его руки, японка приподнимается и выпускает из себя все еще твердую плоть своего молодого человека. Наойя продолжает наблюдать за ней, как спокойно она ведет себя: расхаживает, чуть пошатнувшись, выискивает что-то в комоде.

– Что это за подкаты с луной были, кстати? Ты странно ведешь себя, – вдруг спросила она.

– Ничего такого. Забудь, – только и отозвался парень, так и не принимая попыток хоть как-то сдвинуться с места.

Оставшись в полном одиночестве, японец устремил свой взгляд вверх, к потолку. Он изучал причудливую форму люстры. Рука его непроизвольно погрузилась в копну собственных волос, начиная их теребить на примитивный и инфантильный манер. Скорее для самоуспокоения. Из ванной послышался звук воды. А потом энергичное и довольное пение Миюки. Она получила то, что хотела. А он?

Когда настала очередь для него погрузиться в водные процедуры, то он даже и не думал медлить. Просто обтереться салфеткой было мало. Хотелось смыть с себя воспоминания о прошедшем половом акте. Забыть их навсегда и прогнать прочь с течением проточной воды. Наойя наивно думал, что он успел прийти в себя. Расслабиться. Но отчего-то, снова он приходил в "боевую" форму, стоило струям воды коснуться его плоти. Он удивился сам себе. И хотя сама Миюки не возбудила его, но тело все равно упорно требовало разрядки. Ничего не поделаешь. Проигнорировать себя сам он уже не мог. Погрузившись всецело в водоворот собственных фантазий, японец принялся неспешно ласкать свою твердую плоть. Он запрокинул голову назад, позволяя струям воды ласкать все свое возбуждение, отдаваясь в объятия водной стихии полностью. Было в этом что-то волнующее и интимное одновременно. Аккуратные губы время от времени приоткрывались, а вот глаза оставались закрытыми. Ему начинало казаться, что вода превращается в чьи-то очень ласковые и заботливые руки, с трепетом касающимися его тела. Вскоре, размытые фантазии начали обретать более ясные очертания. И тогда-то руки стихии начали представляться уже более очеловеченными. Он четко представлял себе светлую, практически бледную кожу, аккуратные тонкие пальцы, задевающие напряженные "бусинки" его сосков и чьи-то горячие губы на его спине. По мере того как эти фантазии становились все более насыщенными, ласка становилась более интенсивной. Молодой японец не выдержал волны нахлынувших чувств и позволил стону наслаждения сорваться с собственных уст. Хотя его фантазия о рандеву с незнакомкой не вырисовывала настолько четкий и какой-то определенный женский образ, но она позволяла ему чувствовать себя воистину живым. Финал получился ярким и богатым на эмоции. Наойя ощущал, как приятная слабость в ногах окутывает его и ему захотелось позволить себе упасть на колени прямо в ванной. Миюки слышала, как ее возлюбленный все еще тихо постанывал, приходя в себя, потому как она была на кухне и пила воду в этот самый момент. Кухня находилась близко к ванной комнате, именно поэтому все было слышно. Но вот сам парень абсолютно не думал о том, что его могут услышать. Проще говоря, ему было все равно. Он продолжал находиться в том же положении и жадно хватать воздух ртом. Сердце не желало успокаиваться так быстро. А разум все еще воспроизводил некоторые сцены из его фантазий.