Нужна корове сочнее пища,

И Зойка – ходу на соевище!

То кочкарями, то луговиной,

Неслась рысцою неутомимой,

Косилась глазом большим, лиловым —

Рысак орловский, а не корова…

– Назад, зараза!.. Вертайся к стаду! —

Кричал я хрипло, молил устало,

И хворостиной махал напрасно,

Сменить пытаясь маршрут опасный.

Но коровёнка держала темп!

Я задыхался, пыхтел, потел

И падал, чуя нутром беду…

Вставала Зойка на всём бегу

И принималась мычать серьёзно,

Рождая эхо в полях колхозных.

Потом, дождавшись, пока я встану,

Сама покорно шагала к стаду.

Кто ж знал, что будет тот бег в подспорье?

Не зря я, видно, в десятиборье

На стадионах родного края

Был чемпионом, был уважаем.

Промчалась юность, спортивный пыл,

Но эти гонки я не забыл,

Как доставались мне нелегко

Терпенье, скорость и молоко.

ВСТРЕЧА С ТАМБОВКОЙ

Устав бежать бескрайними полями,

шоссе заходит в левый поворот.

Село степное новой встречи ждёт,

гостей встречая вместе с тополями.

Эй, великаны, как вы высоки!

Не вас ли мы сажали дружным классом,

от северных ветров спасая трассу?

Теперь уже вы стали старики.

Один из вас – вот этот, верно, мой.

Он колышек забыл, свою опору.

Я узнаю его по листьев разговору,

что воскресает каждою весной.

Поговорим о тех, кого здесь ждут,

их так немного на земле осталось

нести свои потери и усталость,

и вспомним тех, что больше не придут.

Здесь школы нет, дверей не отворить,

её снесли во имя новостройки;

дух памяти, неистребимо стойкий,

не позволяет нам её забыть.

Мы здесь учились верить и любить,

и как бы ни были порою строги

мудрейшие на свете педагоги,

мальчишества нам всё же не избыть.

У взрослости немало есть причин

стать правильным и скучным человечком,

но я опять хочу, увидев речку,

вниз головой с моста нырнуть в Гильчин.

Он подзарос давно густой травой,

забилось русло ряской, тиной, илом,

но остаётся все таким же милым

поток воды в безбрежности степной.

В нём есть, я верю, чистые ключи

с живительною влагой родниковой.

В жару я побегу купаться снова

в твоих объятьях, узенький Гильчин.

Раскинув руки, упаду в траву,

в духмяный клевер и тысячелистник,

в глубоком небе, голубом и чистом,

с восторгом детским снова утону.

31 июля 2009

АВГУСТ

Нине

1.

Наверное, август щедрот не убавит,

грибами и ягодой вновь одарит,

зарницами дальними ширь озарит,

спокойную мудрость служить нам заставит.

Он зрелый, он спелый, во всем знает толк,

он жёлтым колосьям вдохнул душу хлеба.

Задумай желанье – и звёздное небо

исполнит заветную думу в свой срок.

2.

Какая добрая пора!

Ещё цветы в красе и силе,

и холода не наступили,

в былое канула жара.

Сегодня снова звездопад

зальёт сияньем чьи-то лица,

и долго будет радость длиться,

и оборвётся невпопад.

Наверно, август тем хорош,

что в нём всего сполна и в меру,

последуй же его примеру,

и ты гармонию поймёшь.

Цвести, расти, дарить плоды —

Всему природа мудро учит.

О, август! – ты счастливый случай,

награда людям за труды.

Три Спаса августовских нам

Господь оставил в жизни новой:

четырнадцатого – Спас медовый

с вощиной сытной пополам.

На девятнадцатое Спас

своих щедрот вновь не убавил —

в корзины яблоки добавил,

и тем порадовал тотчас.

Двадцать девятое число —

Спас долгожданный и хвалебный,

ореховый и сытный хлебный —

оно и вправду нас спасло.

Уходит лето, холода

не за далёкими горами.

Три Спаса пребывают с нами

залогом Жизни и Труда —

сей год,

сей век

и навсегда!

1995—2020

У РЕКИ

Ты смотришь вдоль предутренней протоки —

туда, где солнце встанет на востоке,

ну а пока клубится там туман.

Роса все стлани вымочит на лодке,

удод дудит, и голос его кроткий

напоминает – это не обман.

Всё так и есть: река, ивняк на косах,

удары щук у острова на плёсах,