А ночи становились всё холоднее. Иногда от холода не получалось заснуть. Они с Волчиком только теснее прижимались, согревая друг друга своим теплом.

Тем временем они дошли до слияния Енисея с Ангарой, и надо было менять свой путь, идя по берегу Ангары. Могучая и быстрая Ангара вытекала из озера Байкал, впадала в Енисей и местами была втрое шире него. Прежнее название Ангары – Верхняя Тунгуска. Мальчик много знал об этой реке из книг. Водятся здесь осетры, стерлядь, сом, окунь и другая рыба – но что толку, у него не было ни удочки, чтобы наловить рыбы, ни спичек, чтобы развести костёр и её поджарить. Ваня читал, что это удивительная река большей частью не замерзает, потому что подпитывается тёплыми глубинными байкальскими водами. Поэтому сюда слетаются на зимовку многочисленные стаи водоплавающих птиц[5]. Когда он читал об Ангаре, ему так хотелось увидеть это зрелище, что судьба предоставила ему такую возможность – он оказался на просторах этой реки. Только вот ещё не наступил сезон, когда птицы слетаются на зимовку. Ваня с надеждой смотрел на воды в ожидании увидеть слетающиеся стаи. Ему хотелось отвлечься от голода и холода. Не всегда он встречал на своём пути деревни, где можно было поживиться молоком и хлебом. Некоторые дни он шёл без еды. Волчик уже не скакал радостно вокруг него, а вопросительно заглядывал ему в глаза: хозяин, ты почему меня не кормишь?

Изголодавший, босой, однажды Ваня почувствовал, что у него уже нет сил больше идти. К тому же, в эту пору в Сибири иногда по ночам иней уже серебрит тропинки. Так было и сейчас. Сначала он трясся в ознобе от холода, а потом ему стало жарко, очень жарко. Жар шёл изнутри. Это была горячка.

Они спали вместе с Волчиком. Это была единственная живая душа, которая оставалась с ним рядом. Пёс надёжно охранял покой своего хозяина. Можно было лежать в забытьи и не бояться неожиданного нападения. А ведь к ним кто-то подошёл. Ваня слышал чьи-то голоса, слышал, как рычит его собака, слышал, как кто-то говорит: «Непонятно, жив он или нет? Мы не можем к нему подойти, пёс нас не пускает». Сил открыть глаза не было…

И снова откуда-то издалека чьи-то голоса:

– Это разве собака? Это, пожалуй, похоже на волка: смотрите, у него волчий окрас, стоячие волчьи уши, он лобастый, у него жёлтый глаз и клыки длиннее, чем у собак, – точно волк.

Другой голос возразил ему:

– Ты разве не слышал, как он лаял? Скорее, это помесь волка и собаки. Я знаю этих волкособов: они выносливы и злобны, агрессивны, не боятся людей, но очень преданно и нежно любят хозяев – этот, видите, как мальчишку защищает.

– И что же теперь делать? Как нам у него мальчонку забрать? – вступил в разговор ещё кто-то.

– Пожалуй, никак, пока этот охранник жив. От собак они наследуют верность, общительность, а вот от волка – великолепные физические данные. У них отличная реакция, потрясающий нюх, они чрезвычайно быстро соображают – в общем, превосходят собак по всем показаниям. Они лидеры по сути своей. Ещё и упрямы. Так что парнишку забрать от него не представляется возможным.

– Если только не пристрелить этого волкособа, – допустил кто-то из присутствующих.

«Нет! – закричал изо всех сил Ваня. – Не надо стрелять в Волчика! Я не дам его! Лучше меня застрелите!»

– Смотри, мальчишка губами шевелит, – кто-то присмотрелся повнимательнее. – Сказать чего-то хочет.

– Да это он бредит, – уверенно сказал другой голос. – Видишь, он горит весь, у него жар. Надо скорее его спасать, а то сгорит от этой хвори.

Ваня долго не мог понять, где он находится. Сквозь сон или какую-то дрёму, сквозь которую он никак не мог прорваться к осознанному бытию, как сквозь пелену, он чувствовал, что его приподнимают и вливают какую-то жидкость.