По мере развития золотопромышленности в Сибири происходила постепенная консолидация интересов крупнейших предпринимателей отрасли. К 1850-м годам сформировалась неформальная, но влиятельная группа, которую современники часто называли "золотым кланом". Этот своеобразный "картель" включал в себя несколько десятков семей, контролировавших основные месторождения и определявших правила игры в отрасли.

Основу "золотого клана" составляли крупные купеческие династии (Баснины, Бутины, Немчиновы, Трапезниковы), а также некоторые представители дворянства, активно вложившиеся в золотодобычу (Бенардаки, Абамелек-Лазаревы). Экономическая мощь этой группы была колоссальной. По некоторым оценкам, к 1860-м годам "золотой клан" контролировал до 70% добычи драгоценных металлов в Сибири, а совокупное состояние его представителей превышало 100 миллионов рублей – астрономическая по тем временам сумма.

Консолидация капитала происходила путем создания акционерных компаний и товариществ. Наиболее крупными из них были "Ленское золотопромышленное товарищество", "Компания промышленности в разных местах Восточной Сибири", "Прибрежно-Витимская компания", "Верхне-Амурская золотопромышленная компания". Эти организации объединяли капиталы нескольких семей, что позволяло снизить риски и увеличить масштаб операций.

Влияние "золотого клана" на политику имело несколько измерений. На местном уровне золотопромышленники фактически контролировали администрацию многих сибирских городов и даже целых областей. Городские головы Томска, Красноярска, Иркутска часто были связаны с золотодобывающей отраслью либо напрямую, либо через родственные связи. Показателен пример Степана Кирилловича Попова, который, разбогатев на приисках в Мариинской тайге, несколько раз избирался городским головой Томска и фактически определял всю городскую политику.

На региональном уровне золотопромышленники активно лоббировали свои интересы через канцелярии генерал-губернаторов Западной и Восточной Сибири. Известно, что некоторые высокопоставленные чиновники негласно участвовали в золотодобывающих предприятиях, получая долю от прибыли. Так, генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев-Амурский, известный государственный деятель, присоединивший к России Приамурье, имел тесные связи с несколькими золотопромышленными компаниями, которые в знак благодарности финансировали его экспедиции по Амуру.

На общеимперском уровне влияние "золотого клана" также было значительным. Крупнейшие золотопромышленники содержали в Петербурге специальных агентов, которые отслеживали изменения в законодательстве и продвигали интересы отрасли в министерствах. В 1860-х годах была создана "Постоянная совещательная контора золотопромышленников" – первая в истории России организация промышленного лоббизма. Её представители регулярно встречались с министром финансов и другими высокопоставленными чиновниками, добиваясь выгодных для отрасли решений.

Одной из важнейших политических побед "золотого клана" стало принятие в 1870 году "Устава о частной золотопромышленности", который значительно либерализовал отраслевое законодательство, снизил налоги и упростил административные процедуры. По оценкам историков, этот документ был практически полностью составлен представителями золотопромышленных кругов и лишь минимально отредактирован правительственными чиновниками.

Интересно, что политическое влияние сибирских золотопромышленников нередко использовалось не только для лоббирования узкокорпоративных интересов, но и для продвижения более широких региональных проектов. Так, именно по инициативе и при финансовой поддержке "золотого клана" в 1856-1863 годах проводилась так называемая "литературная экспедиция" – масштабное исследование экономики и этнографии Сибири под руководством писателя и журналиста Сергея Максимова. Его знаменитый труд "Год на Севере" был издан на средства сибирских золотопромышленников.