——

- Обед готов…

Варвара появляется в дверях комнаты, как спасение. Ее взгляд задерживается на чашке в моих руках, а бровь вопросительно и иронично ползёт вверх.

- Я вижу, что ты уже сыт, Швецов? - с издевкой. - Или хочешь добавки?

- Я могу поделиться, - отвечаю ей в тон и подхожу с чашкой ближе. - Прошу…

Варвара ведёт носом, втягивая воздух, и прикрывает губы пальцами, чтобы не засмеяться.

- Мария, - справившись с собой, строго обращается к дочери. - Я, кажется, запретила тебе игры с водой. Особенно из туалета! - повышает интонацию.

- Краник был высоко, я не достала, - виновато начинает скулить Марья, - А дядя Саша был ооочень голодным. У него животик разговаривал. Ты же не хочешь, чтобы он умер от голода? - делает страшные глаза.

- Не хочешь? - тихо переспрашиваю Варвару и прищуриваюсь, замечая на ее губах вспыхнувшую красноречивую ухмылку.

Дрянь такая.

- Конечно не хочу, - отвечает она самой искренней интонацией и чмокает в макушку подбежавшую дочь. - Давай, мышонок, за стол, а то обед остынет.

Пропуская Марью вперёд по коридору, дергаю Варвару на себя за локоть.

- Ты будешь молиться на меня, - врезаюсь губами в ее ушко и выдавливаю пальцы в кожу. - Засыпать и просыпаться с моим именем на губах… Пробовать мою еду и прислушиваться к дыханию. Поняла?

Выдыхаю, чувствуя, что слишком жесток. У Варвары талант выбешивать меня. Борюсь просто с безумным желанием вжать ее в стену и впиться в губы. Тяжко нам будет…

- Поняла, - шипит эта зараза. - И свечки ставить по субботам… Пусти, больно!

Отпускаю, замечая красные следы от своих пальцев на ее коже. Как так вышло? Я же не хотел… Нет, хотел.

Накрывая для меня и дочери, Варя сама за стол не садится. Суетится. Что-то моет, расставляет по местам. В какой-то момент я замечаю, что ее руки дрожат.

Борщ, действительно очень вкусный застревает в горле. Как-то это все стремно выходит… Некрасиво. Мне снова хочется попросить  у неё прощения.

- Горячий, - капризничает Марья и водит ложкой по краю тарелки. - Не хочу кушать.

- Не горячий, я попробовала, - строго отвечает ей Варвара. - Ешь.

- А гулять пойдём? - хитренько начинает торговаться дочь.

- Посмотрим… - уклончиво отвечает ей Варя.

Я на мгновение ловлю ее неуверенный, словно спрашивающий разрешения взгляд. Да, прогулки мы действительно не обсуждали. Но я не против досуга. В том числе и совместного.

- Пойдём, - отвечаю ребёнку уверенно, - но только после того, как ты все съешь.

- А единорожика оденем? - показательно отправляет Марья ложку в рот.

- Наденем, - киваю с улыбкой, понимая, что ей просто не терпится выгулять новый пуховик.

- И снегокат возьмём?

- Возьмем, - обещаю.

Спустя пол часа мы действительно втроём выходим на улицу. Ну как втроём. С нами ещё величественно едут на снегокате ушастое недоразумение и медведь Александр. И везу их я. Дочка несётся впереди по заснеженной дороге и постоянно врезается в сугробы, проверяя их на глубину. Забавная. Открытая. Счастливая. Ловит языком снежные хлопья и требует, чтобы мы шли быстрее к лесопосадке. Я обещал ей горку.

- Ты понимаешь, что у нас здесь нету другой одежды, и мы сразу пойдём домой, даже не покатавшись, - терпеливо внушает ей Варвара, отряхивая после очередного снежного погружения.

Дочь кивает. И тут же снова оказывается в снегу.

- Саша, пожалуйста, нам нужно съездить в квартиру, - смирившись с беспределом, снова просит меня Варя. - Ну ты сам посмотри, что творится и включи адекватность. Я клянусь, что не убегу. Куда? Думаешь, я не понимаю, что найдёшь?

Забегает вперёд и перегораживает мне путь.

Я останавливаюсь и пару секунд смотрю, как красиво падают на ее волосы снежные хлопья. Ничего не изменилось. Шапки так и не носит. Макушка почти мокрая, а мы только вышли. Молча натягиваю ей на голову капюшон.