- Я открою счёт на имя Марьи, - отвечает Швецов и складывает на груди руки, - плюс небольшой пакет акций и квартира в новом доме. Вы не будете ни в чем нуждаться.
- Для дочери - пожалуйста, - не отступаю я. - Но ты же платил домработнице. Что она делала? Я уверена, что смогу не хуже!
На несколько секунд между нами повисает пауза.
- Шестьдесят тысяч в месяц, - кивает Швецов. - Продукты привозят сервисы доставки, раз в неделю приезжает клининг. В твои обязанности входят приготовление еды, стирка, ежедневная уборка и моя постель.
- Что? - вырывается у меня возмущенное.
- Ты просила, как у домработницы, - он, как ни в чем не бывало, пожимает плечами. - Видишь, как я стремлюсь к компромиссу…
От острого желания запустить в Швецова кочаном капусты прикрываю глаза. Значит, все-таки, эта девица была не просто сотрудница… Любовница-кухарка, как удобно! И никакой ответственности. Да он просто циничный мерзавец тогда! Пустив в постель женщину, вдруг привёл в дом другую с ребёнком и заставил первую ей прислуживать. Любая бы на ее месте выкинула номер!
Видимо, на моем лице появляется слишком очевидное выражение презрения, что Александр хмурится и опирается кулаками на стол.
- И сразу прерывая твои мысли, Варвара, - жестко говорит он. - У каждого есть свое место. То, что она с большим удовольствием раздвигала передо мной ноги, не дало ей никакого нового статуса. Честно, даже имени не помню ее.
- Ты просто… - осекаюсь, подыскивая слово. - Ты просто ужасен, Швецов, - начинаю истерично посмеиваться. - Вот где-то весь из себя. Умный, хваткий, шахматный игрок. А где-то… - развожу руками. - Не знать, что кровь берут только натощак, не предугадать, что любовница не захочет варить кашу твоему ребёнку, не подумать, как я теперь себя чувствую, - повышаю голос, - особенно после всех твоих глубоких мыслей про «раздвинутые ноги»… А можно мне вычесть из зарплаты этот пункт обязанностей, потому что я не могу его выполнить!
- Нет, нельзя, - склоняет голову на бок он. - Ты абсолютно права в том, что рядом с ребёнком никаких левых женщин быть не должно. Но потребности у меня есть. Я знаю, что покупаю. Меня все полностью устраивает.
- Нет… - говорю упрямо и решительно. В груди даже все дрожать начинает, а внизу живота сжимается. - Я не смогу с тобой, Саша.
- Почему? - задаёт он, казалось бы, такой простой вопрос, но мне хочется в ответ на него поистереть.
Как вообще он его может задавать? Появиться из ниоткуда с фанфарами и оружием, шантажом заставить меня приехать свой дом, чуть не изнасиловать, напугать несколько раз… это если уж называть вещи своими именами. И действительно нет причины? Но главная - другая. Мне противно. Я не хочу, чтобы меня просто имели, как остальных. Я - не все.
- Так почему, Варвара? - давяще повторяет свой вопрос Швецов.
- Потому что я больше тебя не люблю, - говорю хрипло. - И не хочу.
А вот это, похоже, совсем не правда. Дрожу перед ним, как заяц, и млею от ощущения мужской силы. В горле сухо, коленки трясутся. Самой от себя аж противно.
- Да и мало ли, чем ты болен после такого количества девиц? - добавляю, не отказывая себе в желании его укусить.
- Я здоров и этот ответ не принимается, - резко отвечает Александр. - И я дам тебе время хорошо подумать. А пока преступай к своим остальным обязанностям, - он кивает головой на продукты. Огибает стол и просто выходит из кухни.
Я остаюсь стоять с ощущением, что меня обманули, а потом ещё и растерзали. И, вроде бы, я получила, что хотела, но на самом деле загнала себя под Швецова ещё глубже.
Беру из держателя нож и чувством несколько раз втыкаю в кочан капусты. Вот так тебе! Ненавижу я тебя, понял?!