Города оставались невелики, напоминая скорее большие деревни. Процент урбанизации являлся незначительным, по сравнению с той же Новой Францией, Тринадцать колоний выступали в качестве скорее сельскохозяйственного захолустья. В крупнейшем городе, Филадельфии, в 1750 году насчитывалось 25000 обитателей, в Бостоне – 15000 человек, в Балтиморе – 7000 горожан, в Нью-Йорке – 12000 жителей,

Именно Тринадцатью колонии стали исторически недавно. В середине семнадцатого столетия их было девять. Затем английское правительство сумело прибрать к своим рукам Новую Швецию (стала Делавэром) и Новую Голландию (превратилась в английскую колонию Нью-Йорк) – и число колоний ещё более возросло.

(В 1710 году Каролина разделилась на Северную и Южную, что довело количество владений англичан на североамериканском континенте до двенадцати. И, наконец, в 1732 году крупный землевладелец и предприниматель Оглторп основал Джорджию, по имени короля Георга Второго, область, всегда лежавшую наособь, как противовес испанцам во Флориде, доведя количество американских провинций Лондона до искомого числа).

Экономически развитие и благосостояние Тринадцати колоний (как и всей Великобритании) зависело от торговли. Оная зижделась на могуществе британского флота, охранявшего пути сообщения, потенциале огромного торгового флота и соответствующего законодательства, облегчавшего деятельность торговцев в колониях.

В середине 18 века француз, посетивший Нью-Йорк, мог видеть странное, когда он приближался к торговому посту на границе колонии. Индейцы из племенного союза ирокезов, прибывшие сюда для торговли, приносили шкуры и мех, чтобы обменять их на оружие и инструменты. Необычное начиналось, когда затем, совершив сделку, индейцы рассаживались по кругу и начинали пить кофе или чай, мешая данные напитки с сахаром.

Структура торговли замыкалась в определённую схему. Из Европы, с берегов Туманного Альбиона шли товары и промышленная продукция, из Африки – рабы, с Антильских островов – сахар, из испанских и португальских владений Латинской Америки – кофе и какао, ценные породы древесины.

Взамен колонии отправляли сырьё в метрополию и осуществляли денежные вливания в её финансовую систему. Экономическая колониальная зависимость, правда, позволившая сформировать солидную поддержку в правящих и деловых кругах Лондона (так называемое «американское лобби») и определившая в дальнейшем, в ходе Семилетней войны, Канаду как перспективное направление удара, в отличие от Карибских островов, «болевой точки» французского королевского бюджета (получавшего от 50 до 65% доходов за счёт торговли оттуда), в отношении которых оказались замешаны куда меньшие интересы.

К тому же, введя подобный устойчивый торговый баланс, эскортируя одни и импортируя другие виды продукции, колонии получили возможность ввести собственную твёрдую валюту и избегать финансовых кризисов. До экономических нестабильностей 1760-1775-х годов, вызванных политикой центрального правительства и приведших в том числе к ситуации Войны за Независимость США 1775-1783 годов, было ещё далеко. Колонии процветали.

Впрочем, Тринадцать колоний середины 18 века – это не только торговля и перевалочная база для товаров с Востока, Запада и Юга, – но и собственное производство, и своя финансовая система. Примерно с начала 18 века здесь, в североамериканских владениях Англии, бурно развивалось судостроение, железоделательное и оружейное производство, открываются местные частные банки, особенно развито кустарное производство у северных колоний, где данная отрасль прочно основана на совокупности бартерных сделок, в южных колониях в гору пошло сельское хозяйство (хлопок, рис, табак).