Схватка за Америку. Триумф белой лилии Илья Топчий

ВВЕДЕНИЕ.

Разные времена, разные нравы, разные экономические условия обуславливали формирование различных систем. Кто-то быстро развивался и получал все преференции, сокрушая врагов. Кому-то судьба определила менее завидное положение и вечную борьбу за место под солнцем.

Становление колониальных владений французов в Северной Америке, в их основной вотчине, Канаде, происходило совсем непросто. Более тёплые и привлекательные в плане экспансии земли заняли испанцы, англичане и голландцы, плавания были дороги, а Франции – отнюдь не великой морской державе в 16-м веке – первой половине 17 столетия, почти всё время занятой внешними войнами и внутренними религиозными раздорами на Европейском континенте, часто было не до внешней заокеанской экспансии.

Нередко всё попросту висело на волоске. Основываемые в Канаде поселения, маленькие и слабые, лишённые автономности, на период долгой канадской зимы оказывались отрезаны от метрополии и выживали в условиях холодов. А весной, когда приходили корабли, начинали свирепствовать болезни.

Попытка основать колонию в 16-м веке попросту провалилась. Католическое правительство Франции предприняло всего одну попытку. Однако несогласованность действий предводителя поселенцев Роберваля – гугенота по вероисповеданию, представителя кальвинистского протестантского течения, и человека, ответственного за снабжение колонии, мореплавателя Жака Картье, – неумелые действия по заселению нового региона, низкая экономическая ценность Канады (привезённые Ровервалем алмазы оказались не более, чем кусками слюды) привели к свертыванию поселения.

Последовавшие затем долгие годы религиозных войн в самой Франции (1562-1598 годы) заставили забыть об Америке надолго. Стороны были слишком заняты, уничтожая друг друга в братоубийственной бойне. Им было не до дорогостоящих инвестиций в далёкие области за океаном.

Сам Роберваль ненадолго пережил своего соперника, Жака Картье. В 1560 году, всего через три года после смерти последнего, его заколол кинжалом религиозный фанатик.

Не плыли в холодный край и гугеноты. Все их попытки найти Землю Обетованную в Америке в 1555-1565 годах ограничились Флоридой и Бразилией. Но здесь их (в сумме до 2000 переселенцев, моряков и солдат) несколько раз почти поголовно истребляли португальцы с испанцами. Более северный и холодный край – покрытая туманами и снегами Канада, – совершенно не привлекал их, хотя был намного более безопасным от атак эскадр из Кадиса и Лиссабона.

Главные ценности Канады, пушнина и древесина, ещё не были в должной мере оценены исследователями. Однако рыболовецким шхунам из Бискайского залива требовались заокеанские базы для промысла ньюфаундлендской трески, а про то, что страна способна стать настоящей житницей, кормилицей миллионов людей, и плодородные прерии к северу от Великих Озёр окажутся в состоянии кормить зерном целые народы, сообразили только во второй половине 19 века.

17-й век начинался не лучше. В мире царил малый ледниковый период, сезонная температура была куда холоднее, чем сейчас, а климат – суровее, Северную Америку населяли малочисленные индейские племена, стоявшие на невысокой степени развития, и в этот материк, эту почти безлюдную Терра Инкогнита, этот бесценный приз для перенаселённой тесной Европы, уже вцепились все, кому не лень. Наплевав на объявивших о своём безусловном праве на земли обеих Америк испанцев и португальцев (согласно Тордесильясскому договору 1494 года вся земли Североамериканского континента оказывались во владении Испании, а остров Ньюфаундленд – Португалии), через океан хлынули тысячи жаждущих новой лучшей жизни людей, и не только французы: англичане, шотландцы, ирландцы, голландцы, и даже шведы с датчанами успели принять участие в освоении Нового Света.

В Канаде же имелось всего несколько поселений французов, основанных в 1604-1608 годах (в том числе столица Квебек), где обитали считанные десятки человек: торговцев, солдат и священников. Как правильно заметил один из героев канадского фильма «Чёрная сутана», рассказывающего про тот ранний период: «У англичан и голландцев поселенцы, а у нас что? Попы?»

Передача вопроса освоения заокеанских земель из государственных в частные руки вообще оказалась не слишком надёжным предприятием, что для французов в Канаде, что для голландцев в Южной Африке. Ту же французскую Руанскую компанию, основанную в 1600 году, в Новой Франции интересовала прежде всего сиюминутная коммерческая прибыль, цели ставились оправдать имеющиеся вложения, вопрос заселения был признан нерентабельным. Несмотря на меры, принятые Самюэлем Шамплейном – гугенотом, деятельности которого способствовали уступки бывшим единоверцам Генриха Наваррского, в частности основание Квебека, население французских колоний оставалось крайне незначительным в сравнении с их будущими противниками.

Колонии французов в Канаде оставались островками в чужом враждебном мире, лишавшимися каждую зиму связи с метрополией, что ставило их в опасность вымирания. Они могли быть сметены любым случайным ветром, а не то что – могучим ураганом, последовавшим в 1628-1629 годах.

Для сравнения: в 1620-е годы всего 200-270 жителям Новой Франции противостояло примерно 20-25 тысяч английских поселенцев на юге. К тому же, последние активно противодействовали французам: например, первая иезуитская колония Сен-Совье, основанная по инициативе маркизы де Гершвиль в 1613 году, была уничтожена англичанами.

Ситуацию попробовал спасти кардинал Ришелье, пришедший к власти во Франции. В 1627 году им была основана компания Ста акционеров, готовились меры по освоению Канады (всего предполагалось переселить 4000 человек до 1643 года – до этого приехало только 103 поселенца). В 1628 году из Дьеппа в Канаду был отправлен конвой на нескольких больших кораблях, перевозивший 400 поселенцев (больше, чем в Новой Франции жило всего) и припасы для колонии.

Однако вмешалась сама судьба: в 1627 году началась очередная англо-французская война. О приготовлениях французской королевской власти узнали англичане и примкнувшие к ним гугеноты во главе со своим капитаном Мишелем, через шпионов во французских портах, и конвой, шедший в Квебек, был перехвачен в июле 1628 года прибывшей из Европы флотилией братьев Кёрков в устье реки Святого Лаврентия.

Так оказался похоронен новый (после Роберваля и Жака Картье в 1540-х годах) проект усиления позиций Франции в Новом Свете. Разрыв и отставание в колонизации с южными английскими колониями ещё более увеличились.

А в 1629 году последнее французское поселение в Северной Америке, небольшой форт Квебек на Алмазной скале, оказался в руках англичан. Вторая экспедиция братьев Кёрков, захватывавших французские рыболовецкие суда в заливе Святого Лаврентия, определила его судьбу: лишённый провизии и боеприпасов для самозащиты, форт капитулировал, едва только перед его порогом высадился английский десант. Глава колонии Самюэль Шамплейн попал в плен и был увезён во Францию, в поселении остался английский гарнизон, и, хотя отдельные всполохи сопротивления на полуострове Новая Шотландия продолжались и в 1630 году, это было полное и окончательное поражение.

Казалось, всё… Теперь, с учётом грядущего падения Новой Голландии и Новой Швеции и ослабления испанцев в течение 17 века, англичан, казалось, ожидало полное доминирование на североамериканском континенте.

Однако в 1632 году произошло событие, резко поменявшее ситуацию в Америке и заложившее прочный фундамент для полутора столетий будущих войн на континенте. Дело в том, что в 1632 году Квебек, Порт-Рояль, Ля Тур и Тадуссак из-за ситуации в Европе и финансовой зависимости Карла от французских денег оказались возвращены своим прежним владельцам, французам. Это создало самую большую головную боль английским колониям в Новом Свете на долгие годы их существования.

И в 1633 году французы вернулись. Восстановили форт на Алмазном мысу, обжили заброшенные дома, в окнах которых вновь затеплился свет…

Первые годы после своего канадского возрождения французы вели себя тихо. Вернулись в Квебек (их предводитель, Самюэль Шамплейн, умер вскоре после этого в 1635 году), осторожно продвигались вверх по реке Святого Лаврентия, основав будущие города Труа-Ривьер и Монреаль (тогда – деревушку Виль-Мари), осуществляли торговлю с индейцами, строили отношения с племенами, крестили их и учреждали католические миссии на постоянной основе.

К 1640 году общее число канадских колонистов не превышало 300 человек. Этого были слишком мало, чтобы противостоять 80 тысячам жителей новоанглийских колоний на юге и даже местным враждебным аборигенам.

Они жили тихо, и строили своё будущее, переживая одну суровую канадскую зиму за другой. Жили, уповая лишь на то, что до поры до времени их оставят в покое, вознося соответствующие молитвы.

(Вариант из альтернативной истории, когда Канаду заселяли бегущие из Франции гугеноты, также не спасал положение вещей. Ограничение в колонизации Канады представителей иных конфессий, конечно, создавало препоны в росте численности её населения, однако, во-первых, центральное французское правительство боялось появления за океаном второй «Ла-Рошели» – сепаратного государства в государстве. Во-вторых, сами гугеноты ехали в далёкую холодную Канаду крайне неохотно, всего прибыло около 1450 человек за весь 17-й век, и в дальнейшем, с отменой Нантского эдикта в 1685 году, или бежали отсюда, или были вынуждены принять католичество, растворившись мелкими общинами в Монреале и Квебеке).