Застываю, не ожидая его увидеть. Он же заходил вместе с Костей, разве нет?

– А ты… откуда здесь? Я думала, ты с ними, – проговариваю сбивчиво.

По Никите было заметно, что он уже давно стоял на морозе. На его щеках виделись оставленные декабрьским морозом красные пятна, а по тому, как он смешно протаптывал, стало ясно, что парень замёрз.

Видимо, он успел выйти, когда я поднималась за своими вещами.

– Да я вообще залетел на минуту, – говорит небрежно парень. – Кое-что нужно было отдать.

Не спрашиваю, что именно, потому что подозреваю, что всё дело в том свертке, о содержании которого мне было даже страшно подумать.

– Ты издеваешься! – пихаю его легко в плечо, на секунду выйдя из себя. – Позвал меня на вечеринку, куда сам не был приглашен?!

– Ты бы всё равно не пришла, – флегматично отзывается он, пожимая этими самыми плечами.

– Это почему ещё? – хмурю лоб, чувствуя себя намного смелее с ним наедине.

– По тебе видно, что ты, ну....

– Зануда? – перебиваю, всё ещё злясь на его молчание при Косте.

– Хорошая, – говорит, словно забивает гвоздь. – Поверь, среди моего окружения таких не найдётся.

– Вот тут ты неправ, – исключительно из вредности противоречу ему. На что и получаю вопросительный взгляд в ответ. – В каждом человеке есть что-то хорошее. Главное, уметь рассмотреть это.

Никита смеётся. Так открыто и заливисто, отчего я, потупив взгляд в покрытую снегом дорожку, смущаюсь. Опять выставила себя глупой?

– Ты все-таки зануда, Лёля, – щёлкает меня по носу парень и выхватывает мусорный мешок, который я всё это время не выпускала из рук. — Мне пора, как-раз буду свалку проходить.

– Уже? – поднимаю взор и тут же исправляюсь. – Ой, ну, то есть, неужели такой занятой?

– Работа обязывает, – хмыкает он туманно. – А кушать хочется.

– Тут ты прав, – вынуждена согласиться я.

И пусть мы имели ввиду совершенно разные виды рабочей занятости, почему-то в тот момент я почувствовала незримую ниточку связи, что тянулась между нами.

Он ушёл, как всегда, не прощаясь. А вечером мне прилетела заявка в друзья от некого "Ника Стрелы". На аватарке был изображен человек с огромной мордой медведя в оскале вместо лица. В друзьях у него было около трёхсот подписчиков, а стена — пустой.

Сообщения тут же мигнули входящим:

"Планирую серьезно заняться своей жизнью. Рискнёшь стать ложкой мёда в гнилой бочке дёгтя моего окружения?"

Я ничего не ответила. Лишь молча приняла заявку, светясь, наверное, как новогодняя гирлянда на елке, что уже красовалась посреди зала в моей квартире.

5. Глава 4. Крик о помощи

– Три! Два! Один! – кричим с мамой в один голос, когда часы бьют двенадцать. – С Но-вым го-дом!

На улице тут же становится почти так же светло, как днем. Пространство за окном разрывается грохотом запускаемых салютов и хлопушек, а мы просто обмениваемся счастливыми взглядами, не забывая, конечно, и про нашего гостя. В этом году дядя Толя, наконец-таки, решился праздновать Новый год с нами.

На удивление, я не чувствовала никакого дискомфорта из-за его присутствия, наоборот, даже была рада за маму, видя, как светятся её глаза.

– Ты куда? – обращается ко мне она, когда видит, как я поднимаюсь со стула, допив стакан сока залпом.

– Мамуль, мы же договаривались, – беззлобно улыбаюсь, предвкушая многообещающее времяпровождение. – После курантов я с Кристинкой иду на ёлку, – напоминаю ей о том, что уже обсуждалось.

– Ты даже ничего не съела, – строго подмечает родительница, уже чуть охмелев от выпитого бокала шампанского.

– Я уже наелась, пока готовили, – говорю, а сама смотрю на дядю Толю в поисках поддержки.