Не ладное он заподозрил на подходе к своему кораблю. Вот вроде все на своих местах, но у тебя такое чувство, будто что-то идет не так. Подняв руку, Охотник подал знак всем остановиться.

– Что случилось? – тут же подлетел к нему Патрик.

– Помолчи, пожалуйста, – вполне вежливо, шепотом ответил ему Кир.

Он, стараясь шуметь как можно меньше, неслышным шагом подошел совсем близко к борту, и погладил рукой чуть прохладную на ощупь металлическую поверхность двери. Все замки и защитные контуры казались целыми. Все же, его одолевали сомнения. Муррат захотел вынуть спрингер, маленький быстро зарядный револьвер, или обнажить локтевые лезвия, но подумал, что будет нелепо выглядеть перед своими спутниками. Те по-прежнему на него таращились в два глаза и один бионический инфровизер. Поборов смятение, Кир открыл дверь.

Внутри было тихо и пусто, как у церковной мыши, но только до кабины. Когда они вошли, пилотское кресло развернулось, и высокая, статная женщина дружелюбно проговорила:

– Привет, Охотник.

Большие, миндалевидные глаза, абсолютно черные, без радужки, затягивающие в свой омут, смотрели на тебя спокойно. Аккуратные, чуть заостренные ушки мило выглядывали из-под коротких прямых волос, ежиком торчавших на самой макушке. По коже цвета лазури струились едва заметные родовые спирали по всему телу. Далаланка, и этим все сказано. Правда, вместо изысканности и вкуса в нарядах, так отличавших ее расу, здесь скорее присутствовал стиль улиц: футболка с веселой рожицей, да шаровары на подтяжках. Несколько колец в ушах, чипы-модификаторы на висках с двух сторон, и встроенные в плечи подвижные манипуляторы, в обычном состоянии крепко сцепленные с телом, дополнительная пара механических рук.

– Привет, Охотник, – повторила, улыбаясь, женщина.

– Я тебя знаю? – спросил Кир, незаметно принимая боевую стойку.

Он наклонился немного вперед, прикрывая собой остальную компанию, медленно, на пол миллиметра вытащил лезвия, для скорейшей атаки:

– Кто ты и почему на моем корабле, без приглашения?

Аня прижалась ближе к холодной стене, чтоб не мешать, если будет драка, и только неуемное любопытство не позволило ей остаться наружи, да еще вера в своего спутника. Патрик прикинулся бездушной жестянкой и тоже замер.

– Эх, Охотник, – далаланка скорбно покачала головой, – не узнаешь старых друзей. Обидно.

Муррат представил мысленно всех тех, кого он мог бы назвать другом, безрезультатно. Память Кира, по-прежнему, оставалась чиста, словно белый лист бумаги.

– Вижу, напарница больше никуда не пропадает, прими поздравления. Привет! Рада с тобой, наконец, познакомится в живую, – незнакомка помахала рукой Ани, та инстинктивно ответила ей, – а вот что робота завел – удивлена.

Она постучала по круглому корпусу ПА-3, подлетевшему совсем близко.

– Жил все один, да один, а тут, смотрю, семьей обрастаешь. Вот и прекрасно, значит, еще один член экипажа тебе не помешает.

– Да кто ты такая, во имя богов! – эмоционально выкрикнул Кир, – я не знаю тебя.

Тут робот вытянул щуп, совсем близко от женщины, на его конце заискрился маленький разряд тока. Если Патрик коснется далаланки, он ее вырубит, став героем.

– Что ты делаешь? – механический манипулятор отделился от руки, перехватывая щуп Патрика, железные пальцы плотно сомкнулись на тонкой антенне.

– Охотник, я от тебя такого не ожидала, – мелодичным голосом произнесла укоризненно пришелица.

– Похоже, ты нас всех знаешь, – заметила Аня, – а мы тебя нет. Представишься?

Далаланка с вызовом усмехнулась.

– Значит, правда не признаешь меня. Я всегда думала, Гвеншипер тогда продал мою личину за свободу. Ну, нет, так нет. Обычно, ведь наша братия воображает о Дельцах самое плохое. Я ждала, что когда-нибудь ты сыграешь против меня козырем в рукаве. Все время забываю, наши мысли – есть отражение только нас самих, наших возможных поступков, и не надо присваивать их чужим.