Джумалы и Саша ввели меня в курс дела по провинции, мы обговорили вопросы взаимодействия, так как я все же далеко нахожусь от эскадрильи и может возникнуть ситуация, когда нужно оперативное вмешательство, а ребята всегда рядом.

Мы еще раз съездили в ХАД, где я познакомился с нашими советниками и партийным советником, который определял всю жизнь города. Власть наших партийных советников была больше, чем я ожидал в мирной жизни, ни одно решение афганское руководство не принимало, если не было одобрения партийного советника. Он был и царь, и бог в Афганистане, вершил судьбу страны. Но и жилось им непросто: на них велась настоящая охота, их обстреливали, устраивали засады. Мужественные ребята, ведь жили они среди афганцев и надеяться могли только на себя, так как афганских подразделений рядом не было.

В полку была связь с Кабулом, я доложил начальнику о своем нахождении в Файзабаде, о результатах контактов с местными коллегами и через три дня вернулся в Кундуз.

Здесь меня ждал сюрприз: по замене из САВО прибыл Женя Михайлов, майор, работавший в соседнем гарнизоне, с которым я был хорошо знаком. Женя ростом более 180 см, весом более 100 кг, и ему не нашлось подходящего обмундирования в полку, куда он прибыл по службе. Когда Женя пришел ко мне и я увидел, что он совсем не похож на бравого оперработника, мы пошли на вещевой склад вертолетного полка и подобрали ему подходящую авиационную форму и технические туфли, после чего он смог приступить к работе, так как в той форме, что мы носили в Союзе, работать не было никакой возможности.

Жара стояла 40 – 45 градусов, кругом пески, и от них воздух прогревался еще больше, а наша форма была до того универсальной, что в ней служили и на севере, и на юге и плевать было нашим тыловикам на то, что мы задыхались от жары и от неудобной одежды. Да и в бою она была до того неудобной, что мы одевались кто во что горазд – и в спортивную одежду, и в техническую, а она оказалась самой удобной. Вообще, в авиации все было намного добротнее и удобнее, чем в других родах войск.

Женя ожил и стал похож на бывалого воина. Правда, похудеть ему удалось не сразу, но зато потом в его мундир можно было завернуть двух таких Михайловых, так он похудел.

В обслуживание Жене дали зенитно-артиллерийский полк, командиром которого был выпускник Оренбургского зенитно-артиллерийского училища, которое заканчивал и я, но четырьмя годами позже. Мы познакомились, часто встречались, и это помогало Жене в работе в полку, так как командир полка относился к его информации очень серьезно и оперативно реагировал на нее. Да и сам Женя был опытным работником и предоставлял командованию информацию о местах дислокации банд, точках ДШК (крупнокалиберные зенитные пулеметы), складах оружия и боеприпасов и так далее.

Я недолго прослужил в гарнизоне Кундуз и впоследствии слышал только хорошие отзывы о майоре Михайлове. Дела у него шли хорошо, и он был представлен к награждению орденом Красной Звезды.

Начальник вызвал меня в отдел в Кабул на оперативное совещание, где я доложил о результатах работы в полку, получил ценные указания и убыл назад в Кундуз. В то время проводились боевые операции в провинциях Кундуз, Горный Бадахшан, и мои летчики (я так позволю себе их назвать, так как жил вместе с ними, делил хлеб и соль) совершали по несколько вылетов в день на удары по позициям душманов.

Через день мы с командиром полка, замполитом, комэсками вылетели на командный пункт 40-й армии к руководителю боевой операцией генерал-майору Винокурову. Нам поставили боевую задачу на ближайшие дни, и мы засобирались назад. Но тут доложили, что подбит один из наших вертолетов. Пули пробили топливопровод, центральный провод электропитания, и вертолет начал падать. Командир экипажа сумел на авторотации посадить его на маленький кусочек дороги. К нему тут же кинулись душманы, но ведомый зашел с тыла и разом охладил их пыл. Душманы стали обстреливать ведомого. Старший лейтенант Константинов маневрировал, наносил удар ракетами и пулеметами, а в это время из Кундуза уже вылетала другая пара с работниками ТЭЧ и запасными частями. Пока Константинов отгонял душманов, ребята выбрались из вертолета и заняли круговую оборону. Вояки из них, конечно, слабые, но все же они отбивали атаки до прилета подмоги. Потом Константинов улетел, так как кончались горючее и боеприпасы, прибывшие ребята занялись ремонтом вертолета, и через четыре часа они поднялись в воздух и благополучно прибыли в полк. Константиновский экипаж и подбитых ребят представили к наградам.