Еще одним моим другом был Саша Карандин – сын начальника местной милиции. Толстый, неповоротливый, он вызывал насмешки сверстников, и я взял его под свое крыло. Со мной связываться остерегались. Не умея драться – меня этому никто не учил, – я однажды дал отпор самому отпетому в школе хулигану по фамилии Алимов, который был старше меня на три года. Когда он замахнулся, я, скорее от безысходности положения, ухватил его за шею и едва не задушил – он стал хрипеть. После этого хулиганы на меня не покушались, хотя основательно поколотили учителя пения. Напали на него ночью, он не разобрал, кто его бил.

Логово ведьм

Среди одноклассников я выделял Виктора Есипенко и Анатолия Лыкина. Первый был помешан на Средневековье и устраивал рыцарские турниры. Мы сражались деревянными мечами, а вместо щитов использовали крышки от кастрюль. Было очень весело, но часто доставалось по пальцам. Что касается Толика Лыкина, то он мечтал стать лётчиком. Тогда многие мальчишки об этом мечтали. Похоже, его мечта осуществилась.

Мачкин учился в другой школе. Однажды он прибежал ко мне. Глаза – со сковородку. Говорит:

– Знаешь, я нашёл дом, где ведьмы живут.

– Брось, – осадил его я. – Какие в наше время ведьмы?

– А ты приходи ко мне вечером, сам убедишься. Так и быть, покажу их логово.

У Мачкина болел дед. Его положили в больницу, и я упросил маму отпустить меня на ночь к Мачкину, сделав упор на том, что он боится один в доме оставаться. Вдвоём же как-то веселее. Мама сначала настаивала на том, чтобы не я ночевал у Мачкина, а Мачкин у нас, но потом всё-таки меня отпустила.

Я пришёл к нему, когда уже начало темнеть.

– Надо дождаться, когда все огни в округе погаснут, – сказал он.

Мы дождались и пошли дворами по маршруту, который знал только Мачкин. Облаянные собаками, рискуя быть покусанными, мы то и дело перелезали через заборы, и я потерял всякую ориентацию, где нахожусь. Остановились только тогда, когда перед нами вырос заброшенный дом с заколоченными ставнями. На двери висел большой амбарный замок.

– А теперь иди сюда, – позвал меня Мачкин. – Слушай.

До меня донёсся какой-то странный шум, умноженный эхом. Он напоминал треск высоковольтных линий электропередач, только был гораздо сильнее.

Заглянуть внутрь не представлялось возможным. Я увидел валявшуюся на земле лестницу, ступеньки которой уже поросли травой.

– Давай залезем на крышу, – предложил я. – Может, оттуда что-нибудь увидим?

Мы с большим трудом подняли лестницу и приставили ей к стене. Лестница была большая и тяжёлая, к тому же расшатанная, и мы рисковали с неё свалиться. Но всё-таки полезли, хотя от страха даже дух перехватывало.

Дом был крыт шифером, но от ветхости крыша напоминала собой решето. Мачкин посветил фонариком, и всё стало ясно. По дому носилась стая летучих мышей. Они словно почувствовали наше присутствие и, вырвавшись из пустого дома, стали кружиться над нами, со свистом рассекая воздух.

И вот тут-то мы испугались по-настоящему. Возникла опасность свалиться с крыши и в лучшем случае стать калекой. О более плохом варианте как-то не думалось.

Нужно было что-то предпринимать. Я подобрал какую-то палку и попытался отогнать нетопырей. Не тут-то было! Они ловко уворачивались от палки. Да и не удивительно: рукокрылые прекрасно ориентируются в темноте с помощью эхолокации. Не почувствовать, что в них метят увесистой дубинкой, – такое даже предположить трудно.

Но тут одна из летучих мышей запуталась в мочале, неведомо как попавшем сюда. Она отчаянно заверещала, а это, наверное, был сигнал тревоги, и стая, освободив пленницу, унеслась в неизвестном направлении. Складывалось такое впечатление, что рукокрылые обладают разумом.