Ведущая совсем зачастила, очередь почувствовала конец, напёрла, выдавила передних на борт. Продавщица, устав кричать и сопротивляться, начала совать бутылки в протянутые руки, едва успевая собирать деньги и давать сдачу. Пётр Дёмин, обхватив себя за спиной, восхищённо наблюдал, как на глазах опустошаются ящик за ящиком, а элегантные, с золотой винтовой пробкой бутылки переходят в мозолистые ладони. По причине пустоты в карманах наблюдал чисто платонически.

Начался концерт художественной самодеятельности. Побродив по поляне, Пётр приблизился к сцене, побалагурил с ведущей, а затем взобрался на подмостки. Он окинул взором поляну, обеими руками сжал стойку микрофона и вдохновенно запел.

Вода, вода, кругом вода… – от самодельного исполнения песня стала задушевней, ближе, и Пётр сорвал искренние аплодисменты слушателей. Исполнитель немигающее смотрел на публику и загадочно улыбался. Подстёгнутый признанием, он спел ещё «А в небе горит, горит звезда рыбака». И песня опять понравилась. Растроганная ведущая вручила ему ушастого плюшевого зайца. Довольный, под аплодисменты и улыбки, Пётр спрыгнул на землю.

В окружающих поляну кустах тут и там виднелись сидящие в кружок группки. Пётр, что-то высматривая, ходил между ними и вид его говорил, что он знает, что делает. Юноша шёл за ним, ожидая, что Пётр собирается показать ему что-то интересное. Мельком увидел он в отдалении тощую фигуру Витька, жилетку Анатолия и уже подумал пойти к ним.

– Счас, Вить, баб найдём, – Пётр озабоченно огляделся. – Счас найдём! – добавил он ободряюще. Юноша, сочтя слова старшего товарища за шутку, слегка улыбнулся. Пётр вильнул в сторону двух женщин. Скоро вернулся.

– Ломаются! – бросил он пренебрежительно.

Юноша смотрел на происходящее, как на предисловие к чему-то главному и в ожидании покорно следовал за Петром. Тот остановился около знакомой компании. Поздоровавшись, присел на корточки. Виночерпий перестал наливать, прищурившись, уставился на Петра.

– Хочешь, чтоб на ли ли? – жестковат о спросил он.

– Налей! – вкрадчиво попросил Пётр, ласково заглядывая ему в глаза.

– А отдашь?

– Отдам! Што я… – и, как бы в подтверждение своих слов, положил к коленям виночерпия зайца. Во взгляде человека с бутылкой промелькнуло удивление, и, как будто, одобрение.

– И этому налить? – прищурился он на юношу.

– Не, не надо! – поспешно замотал головой тот и смутился.

– Он не пьёт ещё! – радостно подтвердил Пётр Дёмин.

– На дурнячка все пьют!

Послышалось бульканье. Пётр, оттопырив мизинец, подрагивающей рукой понёс полный стакан ко рту. Юноша отошёл в сторону.

Он неуверенно покружил по поляне, чувствуя себя здесь лишним, и не найдя Витька с Анатолием, направился в посёлок. Он снова размышлял, как провести день. Можно вернуться на «Волочаевск», можно исследовать окрестности Зарубина – он слышал, где-то неподалёку полузатоплены деревянные шхуны. А можно… Дерзкая мысль пришла ему в голову. Он нащупал в кармане паспорт, под обложку которого была спрятана синяя пятирублёвая бумажка – всё его состояние.

Неожиданный окрик заставил его вздрогнуть:

– А ну вперёд, падла!

На дороге, кроме него и человека впереди, никого не было.

– Ждёшь, свалюсь, карманы проверить? Вперёд, падла! На десять шагов!

Пьяный сверлил его взглядом, качаясь, ждал, когда юноша скованной походкой пройдёт вперёд. Затем он продолжил ругать своего дружка:

– Когда ты отрубился, я ночь сидел с тобой! Мне говорили, иди, что с ним будет! А я – нет! Я друзей не бросаю!