– Вообще-то, я приехал помочь, – неохотно признался Волк, выпуская, наконец, оружие.

– Много от тебя помощи, – пробурчал граф.

– А ты не груби, – рявкнула на него кормилица. – Пусть скажет. Батька у него умный был, может и ему что перепало.

– Есть план, – сообщил Волк. – И к ночи прибудет подмога. Ты готов слушать?

Грейлис помедлил, посоветовался взглядом с кормилицей, потом кивнул.

Когда вошли в Большой зал замка, стало понятно, почему граф не пригласил гостя в свои апартаменты, а отправился к нему в каморку.

Диспозиция была такова: прямо от двери вглубь помещения шел большой длинный стол из полированного дуба. В дальнем его конце, подобно трону, возвышалось кресло хозяина замка. Смотрелось весьма готично.

Пол каменный, на стенах развешано оружие: алебарды, двуручные мечи, экзотические кривые кинжалы, протазаны… Багровые отсветы горящего камина играли на жалах отточенных клинков, придавая залу зловещий вид.

По обе стороны от стола стояли прочные тяжелые стулья с резными спинками. На них расположились две враждебные делегации. Слева – три офицера армии Тенгриды, справа – барон Ворчнун. Атмосфера в зале была накалена. Казалось, не будь тут стола, разделяющего противников, они давно перешли бы к рукоприкладству.

Волк вошел и встал на пороге, широко расставив ноги. Ноздри его раздулись.

– Господа офицеры, – заявил он, – от имени императора Регнора IV предлагаю немедленно покинуть замок. Сообщите вашим войскам, что любой солдат, оставшийся на территории графства после полуночи, будет немедленно уничтожен.

Тон его был оскорбителен.

Тенгридцы встали.

– Не слишком ли самоуверенно, мальчик? – поинтересовался старший из них, меряя Волка взглядом. Взгляд был достойный. Перед маркизом стоял опытный рубака, прошедший не одно сражение. Другому король столь важное дело не доверил бы.

– До сих пор его наказывали, хлопая по попке, – дополнил второй офицер. – Поэтому он так дерзок.

Волк положил руку на эфес шпаги.

– Надеюсь, вы готовы ответить за слова? – холодно поинтересовался он.

Шелест стали, вылетающей из ножен, был ему ответом.

На физиономии Волка отразилась кровожадная радость. И он, не теряя дорогого времени, швырнул ближайший стул в середину вражеского строя.

Граф благоразумно сместился на половину барона Ворчнуна.

Это не означало, что тенгридцы были ему симпатичны, и он желал им победы. Но мысль о том, что его невеста находится в заложниках у императора, бесила и затемняла рассудок. Именно поэтому он тянул время в переговорах и мечтал стравить обе стороны, чтобы они сожрали друг друга.

Старший рубака попытался перепрыгнуть через летящий в него стул, но не рассчитал высоты, зацепился за ножку и свалился. Двое других одновременно сделали выпад шпагами.

Волк повернулся, пропуская сталь перед грудью, сделал подшаг в сторону противника, и, оказавшись за спиной левого вояки, от души пнул его в зад.

Тот полетел вперед и сбил с ног правого.

Но шпаги из рук они не выпустили, и Волк притормозил, чтобы не напороться на клубок тел, ощетинившихся сталью.

– Я уже видел такие мундиры, – сообщил он, отбивая выпад рубаки, который сумел атаковать из положения лежа.

В следующие несколько минут говорить ему стало некогда. Офицеры Тенгриды действовали слаженно, нападали и оборонялись, прикрывая друг друга. Один раз Волк едва не нарвался на прямой проникающий удар, направленный из-за спины старшего бойца.

Единственным способом разорвать эти строенные атаки было быстрое перемещение. Волк этим и занялся, петляя по залу, раскидывая стулья и временами даже запрыгивая на стол. Благо потолок был высокий и пространство позволяло. Попутно он огрызался ударами своего клинка, и успел уже оставить отметины на всех трех противниках.