Естественно, в процессе распития крепких спиртных напитков, случалось всякое. Компания соседей периодически выясняла отношения на кулаках, иногда пела песни или плясала под зажигательный шансон. Я в то время работала в театре, и возвращалась после спектаклей довольно поздно. Однажды, далеко за полночь, поднимаясь по лестнице на свой четвёртый этаж, я услышала, как за дверью квартиры семьи Соловьёвых, Сашкина мать тётя Валя, изо всех сил подпевает играющей на магнитофоне песне «Ветер с моря дул…", и от души притоптывает в такт мелодии. Ну, поёт и поёт, я пошла дальше, слегка посмеявшись про себя.

Наутро тётю Валю увезли по скорой, с острым отравлением. Видимо спирт, который она пила накануне в компании сына, оказался палёным. На какое-то время соседские посиделки прекратились. Другая соседка, завсегдатай Сашкиных пьянок, рассказала мне, как Сашка ходил и наводил порядок на точке, где ему продали палёный спирт. А я ей сказала, как удивилась, что тётя Валя, той ночью пела и пританцовывала возле входной двери, видимо уже «работало» отравление.

Прошло несколько дней. В то время, ещё не было контейнеров, и два раза в день приходила мусорная машина, собирая на улице, в её ожидании, всех соседей. Однажды утром я выносила мусор, и когда уже возвращалась домой, встретила слегка припоздавшего Сашку Соловьёва, который шёл мне навстречу с маленькой кастрюлькой, доверху наполненной картофельными очистками. Он держал кастрюльку двумя руками, но всё равно очистки высыпались на асфальт, потому что Сашку трясло с похмелья. Увидев меня, Сашка остановился и выпалил без всякого предисловия:

– Ты почему сплетничаешь про мою маму?

Я оторопела, так как не помнила за собой такого греха:

– А в чём дело, Саша, что я такого сказала про тётю Валю?

Сашка сдвинул брови, было видно, что он пытается что-то вспомнить, но, видимо, не мог. Наконец, он поднял глаза и прошипел:

– Ты сказала, что она поёт и танцует!

Я больше никогда в жизни так не смеялась в лицо человеку. А Сашка, никак не ожидавший от меня такой реакции, повернулся, и побежал к мусорной машине, испуганно оглядываясь. Когда он возвращался, то попытался пройти мимо, как ни в чём не бывало, но я остановила его:

– Знаешь, Саша, если бы я сказала, что твоя мама сделала аборт в свои семьдесят с лишним лет, это была бы сплетня. А то, что она поёт и танцует в своём возрасте, это не сплетня, а комплимент.

Когда несколько лет назад съехала моя соседка по площадке – Лорка собачница, перекрестился весь подъезд. Лорка разводила мелких той терьеров и персидских кошек. Сначала я не оценила серьёзность ситуации, что когда в соседней квартире живёт один развязанный той – кобель, пять той сучек детородного возраста, три кошки и кот, можно забыть о спокойной жизни. Когда хозяйки этого мини зоопарка нет дома конечно.

Тои – «звонки» по своей породной принадлежности. Если той один, ещё куда не шло, а вот когда их шесть и «поголовье» постоянно, пусть и ненадолго, увеличивается за счёт народившихся щенков, это уже испытание нервной системы для соседей в доме с нулевой звукоизоляцией. Если животные оставались в квартире одни, начинался «концерт» лая и подвываний. Иногда к ним присоединялись течные кошки, которые просили кота и орали громче тоев, а кота Лорка предусмотрительно закрывала в ванной. Беременеть и рожать её кошки и собаки должны были строго по плану.

Лорка успевала всё: работать на государственной службе, возиться с собаками и даже бутылки на улице собирать на сдачу. Кроме того, она оказывала услуги платной собачьей акушерки – приводила в дом чужих беременных собак и принимала у них роды.