Пока я стояла, раскрыв рот, мимо прошёл мужчина, и проворчав: «Дурдом!», пошёл своей дорогой.

Поливалка тоже поехала дальше, останавливаясь у каждого саженца, и я уже не бегом, побрела на остановку. Из-за зонта я не сразу увидела, что на тротуаре стоит дяденька, и я чуть не упала, когда с ним столкнулась.

– Девушка, – обратился ко мне товарищ. – Там в кустах лежит человек, мне кажется, что он умер.

– А почему вы так решили? – Удивилась я.

– Он не шевелится. Дождь его поливает, а у него и руки посинели. Посмотрите, пожалуйста.

– А почему сами не посмотрели?

– Я боюсь…

«Ну, твою мать, размазня несчастная», – подумала я и свернула в кусты. Там, на самом деле валялся мой сосед алкаш Юра, по прозвищу Самогон. Вид у него, и в правду был невзрачный. Он лежал на спине, и дождь щедро поливал его лицо. Я остановилась, соображая, как проверить, жив он или умер. И тут ко мне подошёл тот самый прохожий трус и протянул ветку.

– А вы потыкайте его веткой…

– Да, пошёл ты! – Рявкнула я и сорвала травинку. Я щекотала Юру под носом и по закрытым глазам, но Юра не шевелился. И тут меня осенило. Я подошла к поливалке, которая как раз остановилась рядом и попросила облить Юру из шланга под напором. Мужик, который держал шланг, сразу всё понял и, засмеявшись, направил струю воды в лицо бедному Юре Самогону.

Сначала «мёртвый» Юра чихнул, потом закрылся руками от струи, потом встал на четвереньки и, не оглядываясь, пополз в сторону дома.

На работу я еле успела. Всю дорогу вспоминала, как мужики из поливалки ржали, глядя на уползавшего Юру, и приговаривали: «Вот и мы не зря сегодня отработали! Человека оживили!»

Перед педагогической практикой в пионерском лагере, нужно было пройти медосмотр, в том числе сдать кровь из вены. Я и сейчас отворачиваюсь, когда игла касается кожи, а тогда мне было восемнадцать лет, и меня просто трясло от перспективы пройти через сдачу этого анализа.

С утра народу на сдачу крови много. В кабинет запускают по двое. Со мной вместе зашёл парень, на вид лет двадцати, спортивного телосложения, сейчас таких называют «качки». Я собрала всю свою волю в кулак, и чтобы не опозориться перед симпатичным юношей, стоически выдержала и прокол, и вид крови стекавшей в пробирку. Пока кололи меня, парень работал кулаком. Я ещё подумала: «Все вены на виду, тётенька не промахнётся».

И вот, я гордо сижу, зажав руку, а медсестра подходит с иглой к парню. Мама дорогая, что тут началось! Мальчонку затрясло, он, то бледнел, то краснел и даже расплакался. И ему было абсолютно всё равно, что рядом сижу я и смотрю на эту его, так сказать, истерику.

Я вылетела из кабинета на крейсерской скорости, и бежала до самой остановки автобуса. Я просто не хотела больше встречаться с этим парнем.

Через месяц мы всё-таки встретились – в пионерском лагере, он тоже проходил там практику, работал физруком. Он пытался со мной познакомиться поближе и искренне недоумевал, почему я на дух его не переношу. А потому что.

В поле для статуса написано: «О чём вы думаете?». Мой мужчина тоже любит задавать этот вопрос. Сегодня решила ответить честно: «Почему-то в последнее время сыр перестал плавиться, и корочка не получается. Он тупо поджаривается и на рыбе, и на картошке, и на мясе». Френд долго ржал, а потом вполне серьёзно выдал: «Как можно думать о такой ерунде?»

Мы порассуждали о том, что может сыры уже не те, или у меня стали руки расти из другого места. А когда я задала встречный вопрос – а ты о чём думаешь, спокойно ответил, что уже два раза гонял «ласточку» в сервис, перебрал всё, что мог в гараже, а она всё равно почему-то не заводится, если на улице – 20…