– От моих уже ничего не осталось, – я хмыкнула.

– Прости, – Катта вновь виновато посмотрела на меня.

– Простила, солнце, – я встала с кровати и прикрыла глаза. – Ну, начнем!

***

Воплотить задуманное оказалось и впрямь непросто. На фею заклинание смены внешности не захотело ложиться категорически, вот просто ни в какую. Максимум, чего я смогла добиться, это затемнить розовый цвет ее волос магией. Да и то, совсем чуть-чуть.

– Ложись в постель, – велела я, и когда она юркнула под одеяло, накрыла ее им. – Так, – глянула придирчиво.

Ну, если не приглядываться, то сойдет. Издалека. Из соседнего особняка.

– Я лягу ей на голову, – Валерьяныч шлепнулся на затылок Катты, прикрыв все же розовеющие пряди. – Иначе ей придется надеть шляпку, и мы на этом погорим! Если кто придет, скажу, что ведьма спит, и будить не дам!

– Кактуся, ты золото! – умилилась я.

– Платина, – уточнил фамильяр, – с бриллиантами. С тебя жаркое из говядины, на сливочках, ведьмуся!

– Все будет, как пожелаешь, Валерьяныч! – я вновь закрыла глаза, накидывая на себя «паранджу».

С ней проблем не возникло – когда лже-Катта через пару минут вприпрыжку спустилась по лестнице, никто из прислуги не удивился.

Помахав им рукой, я побыстрее покинула дом. И тут же едва не налетела на Анри, который подрезал кусты с фиолетовыми розами.

– Здравствуй, Катта, – он разогнулся и улыбнулся мне.

Вернее, моей подруге.

Я помахала и ему тоже, отступая к воротам. Но отчим снял рукавицы и направился ко мне. Ежкин бобрик! Магия замены голоса куда сложнее «паранджи»! На нее надо много времени, а именно его у меня и нет! Что делать-то?! Ведьма еще никогда не была так близка к провалу, Фурия его побери!

– Удели старику минутку, детка, – сказал Анри, подойдя ближе. – Скажи, как Эля? Я вижу, она храбрится, характерец у этой девчонки ого-го какой.

– Угу-угу, – изобразила сову я.

– Но внутри она та же заплаканная девочка в панталончиках, которую я встретил, кажется, совсем недавно!

Мне оставалось лишь снова угукнуть, чувствуя, как глаза защипало. Мудрый отчим не пытался никогда занять место моего отца, которого я обожала, но стал мне другом, надежной опорой и заботился будто о собственной дочери. И о моем брате, ершистом подростке, заставившем его пережить море непростых дней, тоже.

– Я переживаю, что так поступил с ней, Катта, – его лоб прорезали глубокие морщины. – Но если бы не настоял на браке с Грандом, ее репутация осталась бы навсегда запятнанной. Так ведь?

– Угу, – кивнула печальной совой.

– И Итар уперся рогом, упрямый, – мужчина тяжело вздохнул. – Уж трижды я говорил с ним. Приданое обещал в пять раз больше! Купить должность, ему столь желанную, тоже слово дал. А он ни в какую! Не верит в ее невиновность, видите ли!

– У?! – я сжала кулаки.

Вот паразита кусок! Кем же тогда бывший жених меня считает?! Думает, я на полном серьезе по ночам парней привечаю в спальне?! Тааак, надо с собой лопату захватить! Вправлю мозги этому гаденышу!

– Дошло до того, что Итар мне предложил такое! – Анри покачал головой. – Не поверишь, детка, осмотр тремя повитухами! Дабы невинность Эли подтвердили!

Серьезно?!! Стыдливый румянец расцвел на моих щеках розами неслыханного унижения, проступив даже сквозь заклинание смены внешности.

– Вот-вот, я и сам покраснел в тот миг! – отчим закивал. – Неслыханное дело! И ведь хватило совести наглецу предложить такое, представляешь!

– Ууууу! – взвыла я, как пес, которому лапу прищемили.

– Смотрел на меня так надменно, гад этакий! Если подтвердят, что еще девушка ваша Эльвира, говорит, то я подумаю! Ишь, благодетель выискался. Вот. Я его послал далеко да окольными путями, разумеется, ведь ясно же, что поглумиться хотел этот дармоед.