Серик в избиении не участвовал, а стоял в сторонке. Тут же он подошёл к Бахе и сказал:

– Я пытался предупредить, но вы все были не в том настроении, чтобы что-то понять. Я о том, что, вообще-то, девятнадцатая школа держит весь район, и все это знают.

– Что значит – держит? – не понял Баха.

– Никто их раньше не бил вот так нагло, как мы. А всё потому, что они давно дали понять – если хоть одного из их пацанов побить, хотя бы даже и за дело, то завтра в ответ заявится сто бойцов, и они найдут виновника хоть на том свете.

– И поэтому считается, что они держат район?

– Ну, да.

– Всё так просто? – спросил Баха и повернулся к Рустему. – Рустем, мы сможем завтра собрать сотню пацанов?

Рустем быстро произвёл какие-то подсчёты в уме и ответил:

– Думаю, что сможем. Сейчас пройдусь по дворам, предупрежу, и завтра все будут начеку.

– Ну вот, видишь, – сказал Баха Серику. – Если надо, и больше соберём.

Серик покачал головой.

– Я ведь помочь хочу, – сказал он с оттенком обиды. – Собрать людей можно, но пойдут ли они за тобой? Нет, конечно, тебя уже многие знают, но принимают ли они тебя как своего? Извини, для некоторых ты всё ещё обычный аульный парень, и то, что ты побил Амантая, ещё не говорит о том…

– Хорошо, я понял, – остановил Серика Баха. – Что ты предлагаешь?

– Сегодня уже поздно, да и в школе уже никого нет, так что даже если они и соберутся, то ничего нам сделать не смогут. А вот завтра, ну, или послезавтра… Они знают, что старшие классы у нас учатся во вторую смену, но и у них учёба тоже со второй смены. Так что вряд ли они будут ждать нас до уроков – это было бы нежелательно, потому что в таком случае они перебьют нас поодиночке. Им самим надо осмыслить ситуацию, что-то спланировать и так далее, так что реальнее всего они придут завтра примерно в такое же время. Рустем и я соберём все старшие классы на футбольном поле – здесь нас вряд ли увидят учителя, потому что поле скрыто за деревьями. Они тоже, скорее всего, соберутся на поле. И вот тут нам понадобится кто-то, кого они знают и уважают, и, если они увидят его среди нас, то, возможно, вообще откажутся от драки, и перейдут к общению. А в разговоре уж я им смогу объяснить, насколько они были не правы.

– О ком это ты? – спросил Баха.

– Я о Ризе, о ком же ещё. О Ризе и его парнях.

– Ризу будет тяжело уговорить, – безнадёжно покачал головой Рустем.

– Это точно, – отозвался Серик. – Но без него будет плохо, так что надо попробовать.

– Я ведь его не знаю, – сказал Бахыт. – Видел несколько раз, но он никогда со мной не заговаривал.

– Да потому что ты был никем для него, – объяснил Серик. – Ты не думай, что он только с тобой так, он почти ни с кем не здоровается и не разговаривает. Он независимо живет, сам по себе. У него банда человек в десять таких же амбалов, как он, они таэквондо занимаются и качаются серьезно. С ними даже взрослые банды связываться не желают.

– Ну, тогда, раз он такой серьёзный, мы для него вообще малышня, сброд, с которым он и разговаривать не будет, – заключил Баха.

– Ты такими словами поменьше бросайся, – быстро проговорил Серик, с опаской косясь на остальных пацанов. – За это у нас и побить могут, и не посмотрят, что ты… А про Ризу ты зря так, он пацан правильный. Если объяснить, что чужие школу задавить могут, в стороне не останется. Вот только как он это сделает, это другой вопрос. Может, пойдёт и словечко за нас замолвит? Хотя какое тут, к чёрту, словечко, в такой ситуации без крови точно не обойдётся.

И Серик задумался.

– А где Ризу можно найти? – осведомился Бахыт. – В кабаке?

– Я же тебе говорю, Риза парень спортивный, у него чёрный пояс по таэквондо, он водку не пьёт и сигареты не курит, – сказал Рустем. – Вечерами он со своими ребятами занимается в спортзале, это тут недалеко, в здании колледжа.