– И что мне теперь делать?

– Сам решай. Теперь, как ты их так резко отшил, они к тебе некоторое время не будут подходить. Но разговор у вас не закончен, и кто-то из них, скорее всего, опять этот Серик, рано или поздно с тобой заговорит. И тогда не убегай, как дикарь, а поговори, что они хотят. Скажи, например, следующее: предположим, я согласен, и что тогда? Выслушай их, я бы так поступил, никто тебя не заставляет принимать решение сразу, приди обратно ко мне, подумаем.

– Хорошо, – поразмыслив, изрёк Баха.

– Ладно, не парься, – похлопал его по плечу Мустафа. – Пойдём ко мне в каморку, чаю выпьем. А по пути я тебе подробно объясню, кто такие смотрящие и бухгалтеры.

Несмотря на подробные и весьма компетентные объяснения Мустафы и описанные им картины сладкой жизни школьного смотрящего, Бахыт, как ему казалось, твёрдо решил более не связываться с криминалом, а отгородиться от навязчивых бездельников и хулиганов, и приналечь на учёбу. Общение с Мустафой, соучастие в краже и жестокая драка следовали друг за другом слишком быстро, а Баха был полностью поглощён одной навязчивой идеей расправиться с Амантаем, поэтому у него не было ни времени, ни желания остановиться и поразмыслить о том шатком пути, по которому он следовал автоматически, словно робот.

Теперь же, когда время появилось, и Баха столкнулся с новыми реалиями и проблемами, что-то в нём застопорилось, и он ушёл в себя, напуганный тяжким грузом потенциальной ответственности. Кроме того, он начал осознавать, что на свете есть и другие занятия, вполне мирные, но при этом увлекательные и перспективные. Например, его всё ещё привлекала возможность стать компьютерщиком. Хорошо подумав на эту тему, Баха пришёл к мысли, что он поступил правильно, избавившись от угрозы в лице Амантая, потому что существование недруга в лице школьного смотрящего ставило непреодолимый барьер на любых мечтах Бахи в пределах этого микрорайона, но теперь, когда это препятствие было преодолено, можно было отвлечься от всего и заняться учёбой.

Решив для себя таким образом сложную дилемму, Баха представил себе будущий год как тяжкое, но сладостное время усиленного прогрызания гранита науки под руководством Влади и других школьных гениев, и даже перестал ходить к Мустафе. Последний, впрочем, был слишком поглощён своими делами, чтобы беспокоить Бахыта, поэтому их контакты на время прекратились.

Однако на практике гранит науки оказался непосильным для зубов нашего неофита, и виной тому была незримая стена, выросшая вокруг Бахи после драки со смотрящим. Его одноклассники, другие школьники, да и многие из учителей теперь глядели на него с плохо скрываемой неприязнью, и Баха не мог понять причин такого отношения. Владя и Аркаша избегали его, а когда Баха попытался ухватить Владю за руку, чтобы поговорить об учёбе хотя бы несколько минут, его несостоявшийся наставник в ужасе отдёрнулся и бросился бежать вон из класса. Немного спокойнее, но с тем же результатом, реагировали на Баху Кумар и Андрей.

Поразмыслив, Бахыт решил, что он застрял на некоем перепутье, переходе между этажами. Прежнее огульное игнорирование его персоны сменилось теперь осторожным соблюдением безопасной дистанции от «этого дикаря» и недоверчивыми перешёптываниями за его спиной. Для обычных ребят и «чмошников» он стал частью криминального мира, а для «крутых пацанов» остался всего лишь одиночкой, неподтверждённым претендентом на место смотрящего. Что касается взрослых, то те из учителей, которые знали о происшествии, видели в нём обычного хулигана – для них не было разницы, справедливая была драка или нет, а они лишь слышали, что вот этот новенький сильно избил своего однокашника, и от него теперь надо держаться подальше, иначе мало ли что ещё ему взбредёт в бедовую голову. В этом «железном занавесе» зияла только одна дыра, да и та была весьма сомнительна – приглашение Серика и его друзей, но его Баха, как известно, решительно отклонил и другие варианты рассматривать не собирался.