Поспелова, перепуганная назревающими пацанскими разборками, переминалась с ноги на ногу. Она не хотела стать свидетелем расправы, потому что знала – Степанченко проиграет. Да, оба парня подтянуты, хорошо сложены. Сильные и ловкие. Но Ибрагимов куда опаснее – девочка это ощущала интуитивно, на уровне животного чутья.

– Он хотел со мной в школу пойти, – оправдывалась тихоня, надеясь, что это поможет сгладить напряжение.

– Вот как? – Сэро задиристо глазеть на оппонента не перестал. – А разрешение твоё он получил?

Десятиклассница оторопело задумалась: «Если соглашусь, то выгорожу Кабана, но буду выглядеть дурой перед Сэро. Это будет на руку Степанченко, но не мне. Стоит ли?»

– Нет. Я вчера предупредила Тимофея, что с осени хожу в школу с тобой. Что не против, если он составит нам компанию. Но если не будешь против и ты.

–И? – нетерпеливо бросил повеса.

– Он мне не поверил.

От последних слов девочки Тимофей побелел. «Если она прямо сейчас сольёт наш базар, а потом заикнётся про порезы, цыган будет пинать меня до японской границы! Чёрт, Поспелова, пожалуйста, ничего не говори! Прикуси язык! Ну, давай же! Чего тебе стоит?!»

Даже столкнувшись носом к носу с Сэро, Тимон категорически не признавал, что своими же руками состряпал себе яму, и злился на ровесницу. Он считал, что Поспелова сбежала из магазина да не желала составить компанию, потому что слишком много о себе возомнила. А сегодня вообще решила подставить, гадина, подсунув цыгана. «Могла же другим путём пойти! Но нет, попёрлась там, где этот хер торчал!»

– Во что конкретно тебе не верится, Кабан? – насмешливо хмыкнул брюнет. – Кто вообще разрешал верить в мои отношения с кем-то или не верить? Люба сказала, что ходит со мной. Забыл, кто я такой и как выгляжу?

– Нет, конечно! – старался сохранить лицо старшеклассник. – Всего лишь выразил недоверие. Между тобой и Любой нет ничего общего. В школе вы как чужие. Все твои подружки на виду. Люба – сама по себе. Я подумал, что одноклассница хочет выглядеть круче, чем кажется…

Ибрагимов издевательски рассмеялся, не дав ему договорить.

– Чего Люба точно не хочет, так это выглядеть хуже, чем кажется, благодаря тебе. Ты здорово постарался за прошлые годы, молодец, хвалю! Из шкуры вон вылез. Поэтому, Кабан, ходи сюда! Учить буду.

Сэро взял Тима за куртку у горла и подтянул к себе. Шатен упёрся, схватил сверстника за руку. Брюнет усмехнулся и залепил Степанченко унизительную пощёчину.

– Эй, свинка, будешь дёргаться – сделаю «приятнее». Хочешь?.. Не хочешь! Само собой! Тогда начнём учить. Тебе ведь не нравится, когда твою дешёвую шкуру полощут в грязи, верно?.. Так вот, прикинь, Кабан, такое никому не нравится. И Поспелова не исключение из этого правила, как бы тебе ни казалось обратное, а всего лишь девочка, не желающая пачкаться об говнососа. Если Люба молчит, это не значит, что она согласна. Сечёшь?

Тим, красный от натуги, задёргался, но получил кулаком в живот и, ахнув, сложился пополам. Ибрагимов, не теряя даром времени, выкрутил ему руку. Шатен приглушённо взвыл и присел на колени.

Люба перепуганно вжалась в стоявший позади забор да инстинктивно прикрыла рот. Её не раз бил Тимон, и она это всегда воспринимала как свои ничтожество и хилость. Но даже не представляла, что когда-нибудь сможет воочию увидеть, как ломают его самого. Ломают любимчика 10 «А» без жалости и права на помилование как какого-то слабака.

– Продолжим урок! Если Люба сказала, что ходит со мной, – значит, она правда ходит со мной. Знаешь хоть кого-то, кто бы прикрывался моим именем безнаказанно, безо всякого основания? Вот то-то! И последнее: найди другую подружку для прогулок. Даю дружеский совет чисто по доброте душевной, и лучше бы тебе начать им пользоваться.