– Кто тебе готовит, Девон?

Девон от неожиданности растерялся и ответил не сразу:

– Гейлон, если это можно назвать стряпней. Иногда кто-то из местных женщин, сжалившись надо мной, приглашает на ужин.

– Давай заключим сделку.

– А что у тебя есть на продажу? Даже платье, которое на тебе, и то одолженное, – процедил Девон, не желая признаваться себе, что это платье не будет так идеально сидеть ни на одной женщине.

– Я могу готовить. Если будешь приносить продукты, я стану стряпать для тебя, а если дашь иголки и ткань, сошью тебе новые рубашки и два платья для себя. Надеюсь, это достаточно справедливо.

«Более чем», – подумал он.

– А кто будет таскать тебе дрова?

– Сама принесу. Я сильная.

Вот сильной ее никак не назовешь.

Девон покачал головой и расплылся в улыбке:

– Бьюсь об заклад, ты способна пройти по груде навоза и по-прежнему благоухать розами.

Линнет усмехнулась:

– Судя по тому, как я выглядела последние несколько дней, думаю, что именно так все и вышло, – пошутила она, поднося ладони к голове. – До чего приятно снова чувствовать себя чистой и надеть чистое платье! Ты не сказал, Девон, я хорошо выгляжу? Удивился, увидев, что больше я не похожа на смоляное чучелко… Это Агнес так меня назвала.

Она откинула со лба густую прядь волос, на мгновение сверкнувшую на солнце.

– Как приятно касаться волос и знать, что не запачкаешь руки.

Девон, не в силах противиться порыву, протянул смуглую руку и пропустил золотистый локон между пальцами.

– Никогда бы не подумал, что они желтые! Еще вчера они были черными, как вороново крыло!

Опомнившись, он выпустил шелковистую прядь, но стоило ему увидеть ее улыбку, как гнев его куда-то испарился.

– Линнет, я в жизни не подумал бы, что ты – тот самый дурно пахнущий черный чертенок, которого я нашел в вигваме. А теперь, когда все сказано, давай-ка примемся за уборку.

– О нет, – поспешно возразила она. – Теперь, когда все сказано, мы можем отправиться за детьми.

Мак не поверил собственным ушам.

– За детьми?

– Теми, которых похитил Безумный Медведь. Нельзя же оставить их там!

– Минуту! Ты не знаешь, о чем говоришь! Мы уже усвоили, что если оставить индейцев в покое, они тебя не тронут!

– Не тронут?! – ахнула она. – Они убили моих родителей и украли детей! Я не могу не думать об этом! Детей нужно вернуть домой!

– Ты? Ты хочешь вернуть детей? Забыла, что собирались сделать с тобой индейцы?!

– Н-нет, – запнулась она. – Но я помню маму, лежавшую в крови… Невозможно растить детей в таких условиях!

Девон подступил ближе.

– Слушай меня, женщина! Этим детям дадут новых родителей, еду и крышу над головой, и нет ничего страшного в том, что их будут воспитывать как индейцев! И почему ты забыла наш уговор? Ты обязалась научить меня читать. Я рисковал жизнью ради чужого человека и не собираюсь еще раз ставить на кон свою голову ради горстки чужих детишек! – отрезал Девон и, повернувшись, шагнул к выходу.

– Если одолжишь мне винтовку и лошадь, я поеду одна. Я превосходно стреляю. Часто охотилась в Шотландии, и…

Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую, прежде чем выйти из хижины.

Линнет немного постояла, не зная, что делать, и со вздохом принялась за уборку. Она твердо вознамерилась победить в споре, но скорее всего не сразу. Конечно, вряд ли индейцы причинят детям вред, но малыши должны вернуться к своему народу!

– Вижу, платье тебе подошло! – звонко воскликнула стоявшая в дверях девушка. На вид ей было лет четырнадцать. Такая же хрупкая, как Линнет, с некрасивым, усыпанным веснушками лицом.

– Спасибо, что одолжила мне одежду, – улыбнулась Линнет, – но, боюсь, сегодня она запачкается. Я Линнет Тайлер.