Утонули там: гордость, стыд и страх.
Всё к твоим ногам, всё в твоих руках.
Прячет тайны в себе вода
Прячет тайны в себе вода.
Сверху ряска, обломки дров.
Не таскай душу по судам!
Не гадай, а проверь улов.
Там в сети из морских узлов,
Там, стеная, под кромкой льда
Из потока ненужных слов
Хочет вырваться слово «Да».
Неурожай
Гарбуза бы с огорода, но…
В оба глаза все глядят.
И засватана, как продана…
Кличут парой лебедят.
Сами люди небогатые,
Мол, хоть дочка поживёт.
Пусть жених чудаковатый, но,
За холопом жить – не мёд.
Не до песни, не до пляски им…
Год плохой – неурожай.
Не беда, что он потасканный.
Обещал не обижать.
Мать рассказывает сказки ей,
Только режет без ножа.
Как немилого обласкивать?
От нелюбого рожать?
Как немилого обласкивать,
Если губы – не разжать?
У кого просить подсказки ей?
Год плохой – неурожай.
Подпиши мне, барин, вольницу
В тесной клетке бьётся горлица
(Хоть и близко к алтарю.)
Подпиши мне, барин, вольницу
Ибо боле не люблю.
Ставня скрипнет, словно взмолится.
Прослезится старый дуб.
Не светла мне твоя горница…
Сам ты больше мне не люб.
Замело, не распогодится
И дорога вся в снегу.
Подпиши мне, барин, вольницу.
Я и в темень убегу.
Отпусти и не угонится
Даже пёс по пустырю.
Оберегом ветка склонится,
Там, где птицы гнёзда вьют..
Подпиши мне, барин, вольницу.
Нет желанья – к алтарю
И дела в руках не спорятся
Ибо боле не люблю.
Две минуты
Напрасно сшила платьице из кружев,
В каком не грех войти в банкетный зал.
Да только Он и так обезоружен.
Не видел ничего, одни глаза.
И надо ж было стрелки час утюжить
И на такси примчаться на вокзал,
Чтоб две минуты с Ней пройти по лужам
И ничего о главном не сказать.
Девичьи страдания
Не неси мне околесицу.
Я догадлива, сестра.
Это длится больше месяца.
Аж с Купальского костра.
Целовал он мне под елями
Все укромные места.
Я ждала его неделями,
А он больше звать не стал.
Тёр при мне свой «Шарп» (японию),
На меня не поднял глаз.
Вот тогда-то все и поняли…
Для меня костер погас.
Не неси мне околесицу.
Я догадлива, сестра.
Это длится больше месяца,
Подтвердился тайный страх.
Возвращаешься счастливая,
Исчезаешь с танцев вдруг…
Убегаешь в сад за сливами
И ночуешь у подруг.
А во мне собакой бесится
Злая ревность – лютый враг.
Не столкнуть бы тебя с лестницы,
Не отправить бы в овраг.
Я ждала его под деревом
На околице села.
Хорошо – его не делим мы.
Я бы не пережила…
Он вертел свой «Шарп» (японию),
Не показывая глаз.
Я теряла, а ты подняла…
Так ли вышло всё у нас?
Со двора твой смех доносится.
Вижу – кофточка пестра…
Твои косы в руки просятся…
Да не смею… ты сестра.
А таким сладкоголосием
Пело лето до костра…
Я в него былое бросила,
Только боль ещё остра.
И не тухнет. Разгорается
Стоит только бросить взгляд,
Ибо сёстрам доверяются…
Только сёстрам говорят…
Я стою простоволосая
На потеху всем ветрам.
И сама в костёр бы бросилась…
Удержи меня, сестра!
Королева с любовником
Двор проснулся от топота взмыленной лошади.
Их застали врасплох на рассвете. Увы!
И теперь эта ночь будет стоить недёшево…
Нынче этим двоим – не сносить головы.
Эта встреча могла бы пройти незамеченной.
(С неких пор королю мнёт шелка не она…)
До чего же легко допустить опрометчивость,
Если губы напротив – пьянят без вина.
Вдруг от скрипа дверей стали розы шиповником,
Комом в горле – медовое слово: «Люблю!»
Главный конюх застал королеву с любовником
И об этом уже доложил королю.
Обнимая-приветствуя каждого встречного,
Не успев и обуться, бежала молва.
По обочинам прятались в травы кузнечики,
Так горластый глашатай на площадь сзывал.
Чувство зависти смешано с чувством возмездия!
На соломе разбросаны пять покрывал.
Из ходатаев, тех, что с поклонами ездили,