-Кто разрешал беспокоить нас?!- взрывается он молниеносно.

На пороге несчастный прислужник, бледный, как лист бумаги.

-Ваше величество… Я… я бы никогда, если… Просто Его Величество Шейх Аль-Маррифи пришел в себя… Он вышел из комы и просит Вас к себе… Простите, самахату аш-шейх… Ради Аллаха, простите…

20. Глава 20

Глава 20

-Папа, - подрываюсь к отцу, едва сдерживая рвущиеся через край эмоции. Оказывается, это было очень тяжело- нести это бремя, зная, что совсем рядом с тобой самый родной и близкий… Тот, кто всегда наставит, направит, поведет верной и единственно правильной дорогой.

Я мог злиться на отца. Быть со многим не согласным в его политике и решениях, но потеряв его раз, понял, насколько тщетны и нелепы были мои протесты и попытки доказать себе, что я мыслю шире… Современнее… Правильнее…

-Сынок…- шепчет шейх Аль-Маррифи, хлопая меня по спине и прижимая к груди, - я уже поговорил с приближенными. Горд за тебя… Горд, как ты справился… Истинный наследник… Истинный правитель…

-Папа…- мы смотрим друг на друга и наши глаза увлажняются…- Ахмад в тюрьме… И Зулайха тоже… Все изменники пойманы. Кроме ашантийцев. Те ушли на свои земли, избежав возмездия. Но я не забыл… Я собираю силы… Я нанесу удар…

Отец снова хлопает меня по спине, остужая пыл. Я помню этот жест. Он из детства. Точно так же он делал, когда я заходился в эмоциях и спорах с кем-то из братьев, когда был недовольным тем или иным решением отца в наш адрес…

- Не стоит бить в барабаны войны, сынок… Ты всегда успеешь сыграть свой марш триумвира. Особенно, если нанесешь удар в нужный момент и в нужном месте… Я говорил с Черновым… Он поведал мне интересную и очень важную для нас деталь… Она станет ключевой в твоей игре с Ашанти, с Ибрагимом Трео, мой сынок…

Отец видит, как я кривлю лицо, когда он произносит фамилию русского. Отец очень ему доверяет. Я- уже нет. Нет, не потому что тот может предать меня. Потому что у меня с ним личный интерес… Один общий интерес…

-Это правда? - сухо и строго спрашивает отец, подтягиваясь на кровати.

Я сначала отступил, а потому тут же к нему кинулся.

-Папа, ты еще слишком слаб для таких движений!

- Успокойся, Тамер, - отрезает отец, - я контролирую свои силы и эмоции, а вот ты, похоже, нет…

Наши взгляды снова пересекаются.

-Ты отпустил её. Почему она опять здесь?

-Не отпускал, - отвечаю сипло, но твердо, - я отдал её ему только для того, чтобы спасти. Ахмад хотел изнасиловать её назло мне. Аллах только знает, что бы они сделали с моей женщиной. Я люблю её, отец. Майя значит для меня столько же, сколько моя мать Айя значила для тебя. Не мне рассказывать тебе, как больна утрата той, кто занимает всё твое сердце…

Шейх Аль-Маррифи слушал меня, поджав челюсть. Я знал, между нами сейчас шел разговор, который многое изменит, станет отправной точкой для многого.

-Ты называешь её своей женой… Это опрометчиво, - режет он меня непониманием.

-Она моя жена, отец. Шейх Фарес нас поженил. Она родит мне наследников.

Аль-Маррифи глубоко и раздраженно выдыхает.

-Ты плохо учился исламскому праву, сын мой. Или сейчас плутуешь. И то, и другое непозволительно в отношении религии. - Он поднимает на меня твердый взгляд и гвоздит своим приговором-, Майя не может быть твоей женой, потому что Ваш брак был заключен без свидетелей. Он не имеет юридической силы. Более того, устаз Фарес мертв…

-Чернов… Он снимал видео…- пытаюсь привести мало-мальски значимые аргументы. Впустую…

-Чернов не мусульманин. Даже если бы он был мусульманином, нужно не менее двух свидетелей… У вас их не было. Телефон- это такая себе доказательная база, когда речь идет о браке правителя Киренаики, за земли которой может начаться междоусобная война….