Позади него послышались осторожные шаги. Монах не обернулся – он знал, кто пришёл.

– Учитель, – тихо произнёс Давид, останавливаясь рядом.

В свете раннего утра лицо юноши казалось особенно юным и уязвимым. Несмотря на это, в его глазах читалась решимость, которая так нравилась Томасу.

– Доброе утро, Давид, – ответил монах, не отрывая взгляда от озера. – Здесь красиво, не так ли? Будто сам Господь создал это место, чтобы напомнить нам о совершенстве своего творения.

Давид кивнул, но в его движениях чувствовалась нервозность. Он беспокойно теребил серебряный медальон, который Томас передал ему накануне.

– Ты должен уйти сегодня, – произнёс Томас, наконец повернувшись к ученику. – До рассвета.

– Но разведчики сообщают, что монголы всё ещё прочёсывают окрестности, – возразил Давид. – Они знают, что мы где-то здесь.

– Именно поэтому ты должен уйти сейчас. – Томас положил руки на плечи юноши и пристально посмотрел ему в глаза. – Пока их внимание сосредоточено на монастыре, у тебя есть шанс ускользнуть незамеченным.

– Я не могу оставить вас всех, учитель, – в голосе Давида звучало отчаяние. – Не могу бросить братьев, сестёр, детей…

– Ты не бросаешь нас, – мягко перебил его Томас. – Ты выполняешь самую важную миссию. То, что мы спрятали вчера, должно быть защищено, и знания о нём должны сохраниться для будущих поколений.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что они одни, и понизил голос до шёпота:

– Помнишь ли ты всё, что я говорил тебе о кристалле?

Давид кивнул, невольно касаясь медальона на груди.

– Это «Ключ Соломона», – тихо произнёс он. – Реликвия, добытая в горах Иудеи во времена великого царя. Кристалл, способный исцелять болезни и открывать глаза души.

– И? – настойчиво спросил Томас.

– И… усиливать как светлые, так и тёмные стороны человеческой души, – закончил Давид. – Даровать свет одним и погружать других во тьму, в зависимости от того, что они носят в своём сердце.

– Верно, – кивнул Томас. – Тамплиеры доверили нам охранять его, когда опасность в Европе стала слишком велика. Они знали о нашей общине здесь, на Шёлковом пути, и верили, что в этих далёких от войн землях реликвия будет в безопасности.

Он горько усмехнулся.

– Они не предвидели монголов. Никто не предвидел.

Томас отвернулся, глядя на восходящее солнце. Облака, пронизанные золотым светом, отражались в водах Иссык-Куля, словно в гигантском зеркале.

– Помнишь ли ты карту, которую я нарисовал?

– Да, учитель, – кивнул Давид. – Она надёжно спрятана.

– А шифр, который я тебе передал? Символы для опознания других хранителей?

– Я запомнил их, как вы учили, – ответил юноша, касаясь знаков, выгравированных на медальоне. – Я повторяю их каждый день, чтобы не забыть ни одной детали.

Томас удовлетворённо кивнул.

– Теперь слушай внимательно, Давид. То, что я скажу дальше, не записано ни в одной книге. Эта информация передаётся только от учителя к избранному ученику.

Юноша выпрямился, всем своим видом показывая готовность внимать каждому слову.

– Кристалл – лишь часть тайны, – начал Томас. – Чтобы использовать его полную силу, нужен астрономический инструмент, созданный древними мастерами. Диск с концентрическими кругами и особыми отметками. Мы намеренно разделили их, чтобы ни один человек не мог случайно объединить их.

– Где этот диск? – спросил Давид.

– В безопасном месте, – ответил Томас. – Если монголы схватят тебя и будут пытать, ты не сможешь выдать то, чего не знаешь. – Он сделал паузу. – Но я оставил подсказки. В медальоне есть указания, понятные только тому, кто знает, что искать.

Давид непонимающе смотрел на учителя.